Русалка. Почти по Андерсену. Глава 11

11.

 

…Они сидели на плоском камне и молчали. Митя тронул Асю за плечо. Она горько сказала:

— Уходи! И можешь не приходить, я больше не приплыву сюда.

— Ася! Что ты говоришь? — он схватил её за плечи.

Она отстранилась, потом, словно испугавшись чего-то, прижалась к нему:

— Я люблю тебя, Митя, но больше мы с тобой не встретимся. Поцелуй меня в последний раз. — голос её задрожал. — Ты меня не забудешь?

— Замолчи! — он крепко прижал её к себе. — Я все равно тебя найду. Куда ты будешь приплывать?

— Берег большой... — она вздохнула и высвободилась из его объятий.

— Ася, я не смогу без тебя жить!

— Это тебе сейчас так кажется. Всё пройдет. Ты только вспоминай меня с радостью.

Ася отвернулась. Глядя на её поникшие плечи, Митя чувствовал отчаяние. Он не понимал, что происходит, но видел, что изменить ничего нельзя, как нельзя остановить заходящее солнце или удержать волну. Если бы он сам не обманывал себя, он с самого начала должен был быть готов к тому, что они расстанутся: сказка не может продолжать вечно. Но он не думал, что конец наступит так скоро. У него сжалось сердце, хотелось кричать.

Спокойно и грустно Ася сказала:

— Всё, что у меня было хорошего, было здесь, на этом камне, с тобой. Этого у меня уже никто не отнимет. Было — значит, будет всегда. Помнишь, мы с тобой говорили: то, что произошло, впечатывается во время. Наши отпечатки остались навсегда, их никто не сотрет. И этот камень всегда будет помнить нас.

Митя почти закричал:

— Ася! Но почему? Скажи хотя бы, почему? Ты же не хочешь, чтобы я мучился всю жизнь? Я даже не знаю твоего настоящего имени. Кого я буду вспоминать? Кто ты, в конце концов?

Она повернулась к нему:

— А не все ли равно? Если даже русалка? Вот скажи, что ты — Нептун... или принц... или призрак… Что изменится для меня? Ничего! Я знаю твой голос, твои руки, твоё лицо — мои руки знают его лучше, чем глаза. Я знаю твои мысли, твою душу... Я знаю что-то, чего не могу ни потрогать, ни услышать, ни даже понять, но оно приходит от тебя ко мне и делает меня счастливой. Я люблю всё это... Я не знаю, как это случилось, но оно стало частью меня, лучшим, что есть во мне. Для меня это и есть — ты! Как тебе ещё сказать? Я люблю тебя, а не то, чем тебя называют, чем ты станешь когда-нибудь… или не станешь... И ты меня любишь, я знаю. Даже если бы ты мне ничего не говорил, я бы знала. И этого мне достаточно. А тебе этого мало. Ты — другой, ты — мужчина! Меня предупреждали, что любовь — это погибель. Говорили: если не любить, можно жить очень долго, даже вечно. А не хочу жить вечно. Я не хочу просто жить. Я хочу — быть! Быть с тобой, в тебе, потому что... — она запнулась, — ...потому что ничего другого я не могу, потому что ... мне и не надо другого.

Он убрал волосы с её лица:

— Ася, ты мне чего-то не договариваешь?

Митя взял её голову в ладони и повернул к себе. Ася заплакала:

– Да! Мне нельзя было любить. Я была строго-настрого предупреждена. Теперь я умру. Скоро... Я не хотела тебе говорить, но не могу больше тебя обманывать. — она схватила его за руку. — Кроме того, я боюсь за тебя. А вдруг ты не сможешь меня забыть? Так бывает…

— Что за бред? Ася! Почему ты умрешь? Кто тебя предупреждал?

— Ты всё равно не поверишь, да я и не смогу объяснить, чтоб ты понял, я и сама не понимаю. Я просто знаю, что скоро умру. Люди ведь тоже иногда умирают не старыми, правда? Но как ты думаешь: если б я смогла жить вечно, но без тебя, согласилась бы я на такую вечность?

Она прижалась к нему:

— Всё равно я была счастливой!

 

(окончание следует)