Летел Вотан* над мостовой,
День забирая за собой.
Сгущалась над Невою мгла,
Что ночь с собою принесла.
 
И остров зайцев утонул во тьме,
Скрыв от ночных гуляк своё величие.
И светом засиял невской проспект,
Но лишь от ярких фар обилия.
 
И погрузился город в полутьму,
Исчезло всё величие классицизма.
Строенья будто навели сурьму,
Как в зарубежных детективах романтизма.
 
И оживают статуи во мгле,
Приобретая все черты людей.
Из чугуна отлитый лев,
При темноте становится лютей.
 
И вот преобразуется Пальмира,
Белеют проходные шумных улиц.
И мир ночной, воспетый моей лирой,
Прекрасен для страстей разгулья.
 
Пускай, что снимет с ночи свет,
Царский плащ её пурпурный.
Заглушится веянием сует,
Призыв к гулянке авантюрной.
 
Но помним, что к закату к нам вернутся,
Ночной Пальмиры колдовские силы.
И в этот час, вдруг заново начнутся,
Все чудеса, что были нам так милы.