В странствии меж небом и землей

Глаза мои давно не видят света,

Уста порочные и лживы заклеймя,

Отправился я в путь познания боли,

Я знал зачем, и знал идти куда;

Я шел пока брели усталы ноги,

Меня пустыни провожала тишина,

Я был так чист, так праведен, любим,

Но а в душе моей жила судьбы тоска,

Фонтан священный был на пьедестале темном,

Вода струилась по его хребтам,

И я пришел с главою непокорной;

Вода стекала громко по моим устам,

И глас вернулся, и пришла весна,

Пустыня расцвела, и солнце потускнело,

Прохлада в дрожь кидала, и душа,

Моя прекрасная во тьме запела,

И я глаза свои в струю воды пустил,

Узрели оба вдруг души зерцало;

И красок пелена цвела, и песен звон кружился; все блистало!

Пустыня вдруг предстала лесом светлым,

И дерево в средине находясь,

Я шел туда, куда душа рвалась,

Я слышал голос Игдрассиля громкий

Его деревьев звук меня прося

Все призывал в пучины опуститься,

Не мог его оставить я тогда;

 

Пучины темные меня в тот час же окружили;

Ни света капли, солнца нет луча!

Я шел вперед; а под ногами в камне;

Лежала спичка; черная свеча;

Ошибкой роковою было;

Зажечь ту свечку с пламенем войны;

Пандоры ящик предо мною отворился;

Услышал голос я, глаголил он "Узри"

Свою деревню видел я родную,

И родственников грустные глаза;

Ведь я пропал и нет теперь покоя;

Зачем ушел, зачем я бросил их тогда,

Свеча потухла и сгорел фитиль прожженный;

Аид в плоти презренной встал передо мной,

Я бросил взор на смерти бога мимолетный

И приговаривал: уйду сейчас наверно на покой ;

Я знал что скоро будет мой финал,

А он глядел, в себе увидел бога,

А он смеялся громко хохоча,

И мог бы я сбежать, пустясь сквозь темень,

Но свечка до горелая во тьме,сказала

Бунтовать еще не время,

Пойдут еще легенды обо мне...