ТВ (конец второй части)
Глаза и губы Полтавского сообщили неприятнейшую новость гипнологам:
- Синхроном не стану перемещаться. Эдик не выказывал нервных движений, отмочил свою мысль в своей манере: спокойно и твердо.
- Артамонов же..., - взмолились гипнологи.
- Да хоть Терминатор, - парировал Эдуард, лежа на кушетке и глядя в потолок.
Тут как раз, к времени старта подъехал Константин Бориславович.
- Что такое?
- Полтавский наотрез отказывается перемещаться синхронным запуском.
- Эдуард, так и есть?
- Только так, - подтвердил Полтавский.
- Аргументы? - вскинул голову Панечкин
- Чуйка!- заявил Эдик.
- Хм. Однако, убойно.
Что ж, дайте мне несколько минут и я всё улажу, сообщил нежным голосом гипнолог, как будто приглашал своего золотистого ретривера отведать свежайшую боковину ароматной говяжьей ляжки, сваренной намедни.
Мы повскакивали с кушеток и обступили Эдика, который даже бровью не шевельнул.
- Ну?
- Заменят же, дурачок. Передумай. Не будь ты.. таким упёртым, а?, - мы гомонили вместе, но с одной интонацией детской мольбы.
- Не могу, парни - чуйка.
Первым повёлся, как ни странно, Гришка.
- А может, и вправду, чуйка? Даром что ли он лежит как приклеенный и твердит одно и то же? Вроде, здоров, температуры нет.
Да, и все мы уже начали потихонечку опасаться за совместное перемещение. Даже дежурный состав гипнологов стал посматривать на нас, да и друг на друга, с заметным беспокойством.
- А вдруг, и впрямь - чуйка?! - зашептали гипнологи по углам.
Тут быстрым шагом вошел Панечкин и объявил:
- Стартуем в "рассинхрон"! Готовьтесь!
Мы обалдели. Убедил Артомонова?
- А что такого? Во-первых, старт формально не первый, а второй. А во-вторых - чуйка - дело серьезное, - и не думая шутить, по-актёрски помпезно воздевая руки к потолку, провозгласил Панечкин. И дальше командным, но нежным баритоном
- Пять минут до старта. Начиная с Самсонова и по часовой стрелке. "Рассинхрон" - десять секунд, господа.
Перемещение длится мгновение. Ровно столько времени нужно, чтобы сознание не успело вцепиться в память.
Брать с собой можно только плоские предметы, которые прижимаются максимальным количеством поверхности к телу. Таскаем старые модели телефонов - миллиметровой толщины гнущиеся пластинки. Поймать сеть не удалось ни в одной локации, а вот все остальное - хотя, что остальное? Остальное тоже не используется. Бесконечная фиксация одних и тех же символов, которые едва заметно меняются в течение года - и то механически. Оптика, как вы помните, враг локаций. Урезая болтовню - перемещаемся мы одетые, но пустые.
Кстати, погода во всех локаций за эти годы ни разу не менялась. Всегда ровная и солнечная, без осадков. Мечта дачника. Ах, ветра нет, какие могут быть осадки, правда, Дмитрий Петрович?
Соолен - картинки застывшего мира. А, помните стариков и овечку? С тех пор, как погиб Астафьев никто никогда ни в одном месте не встречал в локации № 12 подобие живых существ.
Кому бы мог понадобиться такой мир? Зачем бы он мог быть создан и для каких целей? Конечно, Артамонов уверен, что мы еще просто не нашли включатель. Что ему еще остается!?
Я слышал, если наша миссия провалится, то спецпроект свернут до масштабов первого года функционирования. Как при Чируке. Будет парочка отделов в столице, среднеоплачиваемая работа. Упразднят исследования, оставят нам лаборанта, гипнолога и повара. Снимут полную секретность. Наконец-то можно будет задуматься о семье...
Перемещение длится мгновение. Ровно столько времени нужно, чтобы организм не успел запустить процесс формирования воображаемых изменений. Лежал там, а теперь точно в такой же позе - лежишь здесь. Меняешь кушетку на траву-мураву или песочек. И волосок не дрогнет.
И вот, представьте мои чувства, когда я, передумав всё вышеописанное, понял, что продолжаю находиться в состоянии перемещения.
