Прощай.
Я не увижу тебя таким,
Каким полюбила однажды в ночь.
Разрушена сказка, потерян миф,
Где был ты нежнее, нужнее многих.
Пора бы уже перестать играть
То ли в Артура, то ли в Кихота.
Надо удобнее лечь в кровать
И сделать пару глубоких вдохов.
Ещё чуть быстрее, чуть глубже вздох.
И тишина в опустевшем мире.
Что будет, когда успокою нутро
И обнаружу себя в квартире,
Где ты не бывал и уже не будешь?
Здесь только молчание правильных линий.
Ты разгадал меня и не любишь.
Смешных сожалений нет и впомине.
Не надо ругаться потом и кричать,
Что лучшей на свете уже не встретишь.
Ломаю себя как замерший январь
Блудливых пьяниц в густом лихолетье.
"Мне опостылела твоя откровенность". -
Душу свою наизнанку? Легко.
"На кой мне сдалась твоя верность?"
К первому встречному и в кино.
Для чего полюбила однажды в ночь?
Для чего под дождями тебя хранила?
Боже, кто бы сказал мне, что это ложь,
Что в темноте все похожи на милого.
Раздробить отпечатки пальцев на коже,
Превратиться в слепо - немое кино,
Где только немки, которых до дрожи
Ласкают камер очи и стон.
"Успокойся. Прошу тебя, успокойся."
А я спокойна, словно Ладога перед войной.
Топот конницы тонет в мареве,
Знойном мареве мостовой.
Отпусти меня на край света,
Мне нужен хоть кто-то, кем задышать.
По небосводу летит комета.
И я загадываю "Прощай".
