Письмо на салфетке
Ах, какая в Москве пурга -
гуще плова в кафе у Зины!
Так и тянет сказать: «Ага,
значит, есть ещё в мире зимы!»
От осадков зазор в тисках
меж землёю и небом уже.
Зданье - маленький батискаф
в океанской пучине стужи.
За стеклом уплывают от
пешеходов снежинки-рыбки...
Странный всё-таки здесь народ:
ветер, лёд - а у них улыбки.
Хоть Останкинской башни шпиль
из сугроба торчи, как спица, -
этим людям неведом штиль.
Им спокойствие и не снится.
Я такой же. Один пиджак,
много слов и немного славы.
Дарлинг, Вы, от меня сбежав
за Ла-Манш, несомненно, правы.
Как супруг? Не ревнив ли он?
Выдаёт ли на шоппинг мани?
Расскажите про Альбион -
он для русской души туманен.
Знаю-знаю, овсянка, смог,
чай в пакетиках, Темза в Челси,
бридж, футбол, Абрамович, грог,
скачки, "Гиннес". Сказать по чести,
я бы тоже рванул туда,
встретил Вас, пободался с мужем,
но, пускай результат труда
не окупит, я всё же нужен
здесь... Простите, что был весьма
с Вами холоден, что излишне
оскорбил белизну письма
кровью (смятой в ладони вишни).
Только холод внутри и спас
в эти годы меня от тленья.
Хорошо - вдалеке от Вас
и глобального потепленья.
Пусть Господь Вас хранит, в графе
"прегрешенья" стерев отметки,
от морозов и строк, в кафе
мной оставленных на салфетке.
2005
