Письмо на салфетке

Зеленцов Иван

Ах, какая в Москве пурга -

гуще плова в кафе у Зины!

Так и тянет сказать: «Ага,

значит, есть ещё в мире зимы!»

От осадков зазор в тисках

меж землёю и небом уже.

Зданье - маленький батискаф

в океанской пучине стужи.

За стеклом уплывают от

пешеходов снежинки-рыбки...

Странный всё-таки здесь народ:

ветер, лёд - а у них улыбки.

Хоть Останкинской башни шпиль

из сугроба торчи, как спица, -

этим людям неведом штиль.

Им спокойствие и не снится.

Я такой же. Один пиджак,

много слов и немного славы.

Дарлинг, Вы, от меня сбежав

за Ла-Манш, несомненно, правы.

Как супруг? Не ревнив ли он?

Выдаёт ли на шоппинг мани?

Расскажите про Альбион -

он для русской души туманен.

Знаю-знаю, овсянка, смог,

чай в пакетиках, Темза в Челси,

бридж, футбол, Абрамович, грог,

скачки, "Гиннес". Сказать по чести,

я бы тоже рванул туда,

встретил Вас, пободался с мужем,

но, пускай результат труда

не окупит, я всё же нужен

здесь... Простите, что был весьма

с Вами холоден, что излишне

оскорбил белизну письма

кровью (смятой в ладони вишни).

Только холод внутри и спас

в эти годы меня от тленья.

Хорошо - вдалеке от Вас

и глобального потепленья.

Пусть Господь Вас хранит, в графе

"прегрешенья" стерев отметки,

от морозов и строк, в кафе

мной оставленных на салфетке.

2005