Пушкину

Прости меня, мой бог поэтов, Саша,

Что я тебе пытаюсь подражать,

Что некоторые строки даже

Мне захотелось у тебя списать:

 

"Нет, весь я не умру,

Душа в заветной лире

Мой прах переживёт и тленья убежит.

И славен буду я, доколь в подлунном мире

Жив будет хоть один пиит.

 

Веленью божию, о Муза, будь послушна,

Обиды не страшась, не требуя венца,

Хвалу и клевету приемли равнодушно

И не оспоривай глупца."

 

Теперь мы пишем по- другому, Саша,

Не перьями. Машинки есть для нашего труда.

Но отдадим мы души молодые

За все слова, что ты писал тогда.

 

Теперь бы вылечили твою рану,

И пулю извлекли бы доктора,

Все раны бы твои зашили,

Ни одного не пропустили б шва.

 

Но ты не умер, я тебя люблю,

Как не любили ни жена, ни мать.

Наталья замечала:"Говорите, мне не любо,

И я не буду вам мешать."

 

Стихи твои она не понимала

И не старалась вникнуть и понять.

И твой архив в конюшню отослала

И много умудрилась потерять.

 

От каторги себя спасая,

Тебе пришлось главу о декабристах шифровать.

Учёный от трудов изнемогая,

Восстановил всё по листам, которые спасла судьба.

 

Ты будешь с нами вечно:

Ведь без тебя поэзия бедна.

Пусть время невозвратно, быстротечно,

Твоя поэзия всегда жива.

 

"Слух о тебе прошёл по всей Руси великой,

И знает о тебе всяк сущий в ней язык:

И гордый внук славян, и финн, теперь не дикий

Тунгуз, и друг степей калмык."