Зарисовки под радужным зонтом. Часть 9
Солнце чудеса рисует на стене.
В этом дне, прекрасном и волшебном,
Они рвутся, улетают в небо,
Оставляя веру в сказку мне.
Сложно научится просто жить -
Не предать мечту, собой остаться,
В суете дневной не затеряться…
Эти теплые картины сохранить.
Я возьму палитру, а холстом
Пусть побудет мне пушистый снег.
Он, растаяв в будущей весне,
Разнесет по миру волшебство.
На стене пролегла дорожка тончайших радужных нитей. Я протянула к ним руку и пробежалась кончиками пальцев, как по струнам. Лучики радостно отозвались упругим пульсирующим теплом, оно разрослось до целой волны и обрушилось на комнату. Вы когда-нибудь гуляли под теплым летним ливнем? Не спешили домой – спрятаться под крыло стрехе, а именно гуляли, ловя струи, ощущая босыми ногами пути журчащих по асфальту ручейков?.. Когда понимаешь, почему такой вот летний дождь, замешанный на солнце и аромате сирени, называют слепым. Потому что он изучает мир, бережно ощупывая его чуткими пальцами, будто пианист, играющий лучший свой этюд. И тебя он изучает так же радостно и вдохновенно, открывая то, чего ты и сам о себе не знал, счищая шелуху придуманных образов, и оставляя все так, как должно быть.
Я люблю смотреть, как меняются люди во время дождя. Тогда они становятся настоящими. Кто-то идет под тугими струями, расправив плечи, с широкой улыбкой абсолютного счастливчика, кто-то сутулится, пригибается и бежит прочь от льющейся с неба воды… Или от самих себя.
Здесь, в комнате, дождя небыло – было только одно солнце, но и оно, кажется, брызгало из окон капельками, почти явно стучало-шлепало ими по полу, стенам, по теплому ворчливому комоду… А на улице стояла зима.
Под лучами утреннего, необычно яркого для этого времени года солнышка, снег золотился, превращаясь в хрустящие хлебные крошки. Старые ели усердно просеивали-протряхивали его сквозь решето пушистых своих ветвей-юбок, и свет падал на землю рыжим игривым котенком с мшистым подпалом на кончиках лапок и хвоста. По ветвям елей усердно сновали помощницы-белочки, а под корнями той, что ближе к крыльцу, в теплой норке видел сладкие сны Пыфф.
Раскрытый зонтик стоял посреди полянки, а под ним, как под грибком, сидел Луч. Я тоже села рядом.
- Знаешь, я хочу когда-нибудь стать, как они, - сказал он. – Светом. Настоящим Лучом.
По снежной шали носились солнечные звери: зайцы, лисы, белки и даже львы. Подчиняясь то ли волшебству Зонта, то ли разгулявшемуся воображению, в небе пели солнечные птицы. Пели человеческим голосами, о чем-то бесконечно добром и родном…
- Ты уже настоящий, - заметила я. – Ты же есть. Как ты можешь быть понарошку?
- Многие люди могут быть понарошку. Это когда они ходят, едят, смеются даже… но не делают того, что могли бы. Скажем, живет парень. Он замечательный музыкант – талантливый, лучше многих… Но где-то не здесь. А здесь он скучный и уставший. Потому что когда-то в детстве он хотел стать музыкантом, но так и не стал. И почему-то решил, что уже поздно. Почему люди всегда думают, что с какого-то момента наступает поздно?
- Я не знаю, Луч… Но вот ты же. Ты Луч. Ты уже есть. А людям, я думаю, можно помочь. Подсказать, что поздно не бывает.
- А они станут слушать? – ожил мой маленький собеседник. Для него это, похоже, было очень важно.
- Станут. Главное правильно сказать. Тогда обязательно станут.
Мы с Лучом сидели на опушке. Вокруг носились снежно-солнечные создания, выплетая в воздухе первую зимнюю сказку. Зонт обнимал нас, как заботливый добрый друг, и под ним было тепло и уютно. Луч о чем-то думал и временами рисовал пальцем на снегу мудреные узоры.
- Слушай, а давай мы покажем людям? Что слова? В них проще не верить. А если увидишь…
- Давай, - я улыбнулась. Завтра мы идем в город.
