Монастырь

У послушниц поэзии строгий обет немолчания,

демонична Лилит, а наутро глядишь - Суламифь.

И безумству в крови они дали обет послушания,

не послушай такую - и меч обнажает Юдифь.

 

А мы иноки... вздор, мы до иноков вряд ли дотянемся,

мы поэты-расстриги, а лучший - всего лишь чернец.

Всё таскаем вериги стихов и бунтуем, и каемся,

и стригут с нас клоками стихи - как с паршивых овец.

 

А вообще, мы бесполое братство без сна и без совести,

здесь нет женщин, мужчин - есть кипение высшей любви.

Все мы в общем котле, но у каждого - личные волости,

упадешь в одиночества волость - зови, ни зови...

 

Что хотел я сказать... да ведь всё мною, в общем-то, сказано,

снова демон Лилит прилетит темной ночкой ко мне.

Я так сам захотел - эту жизнь мне никто не навязывал,

так зачем же выискивать брешь в монастырской стене.