Эрот и Антэрот
I
Внук Зевса и сын Афродиты, крылатый Эрот
Проказничать любит. Увы, не всегда безобидны
Проделки его — от стрелы золотой не уйдёт
Ни смертный, ни бог — но ему совершенно не стыдно.
Летает, где вздумает, цель выбирает. Смеясь,
По собственной прихоти или чьему-то приказу
Живые мишени легко обрекает на связь
Мучительно-вечную. Не промахнулся ни разу…
О, маленький лучник! Ты — грозный, безжалостный бог.
Свой лук променял бы на лиру ты, если бы мог?
II
Легко ли быть богом тому, кто так слаб и так мал,
Кого Громовержец хотел удавить в колыбели,
Кто выжил средь дикого леса, но взрослым не стал,
Не знал материнской заботы? Года пролетели,
Должно быть, пока спохватилась о сыне она
И в дом приняла, и помощником сделала первым.
Одна только странность… Киприда слегка смущена:
По виду Эрот — как дитя. Это кара, наверно.
За что? Непонятно. Но жизни естественный ход
Нарушен, и вечным ребёнком остался Эрот.
III
Рождён Антэрот для того, чтобы рос его брат,
И это не стали скрывать, ибо правда превыше
Условностей жалких. Подобно Эроту, крылат
Бог страсти взаимной и мести. И каждый наслышан,
Что старшего брата затмил красотой Антэрот,
Что самые смелые смог оправдать он надежды,
Ведь юношей стройным Эрот рядом с ним предстаёт,
И братья — о, чудо! — друг к другу привязаны нежно.
Но облик свой взрослый теряет Эрот, если вдруг
Куда-то уйдёт Антэрот. Это замкнутый круг.
IV
Эрот повзрослел. Перламутрова бледность ланит,
И кудри свой цвет золотой поменяли на лунный.
Глаза погрустнели и взгляд ускользает… Молчит
О том, что терзает его. Опечален он — струны
Порвались на лире?.. Ни звука. Нежнейшего рта
Изгиб прихотлив — его собственный лук изготовлен
По форме такой. Как сияет его красота
В цветах и росе! Но печален Эрот и безмолвен.
В стотысячный раз время дрогнет и двинется вспять,
Он в детство вернётся… И будет отчаянно ждать.
V
Не властен всё бросить, уйти навсегда Антэрот —
Найдут и вернут. Да ещё эта странная жалость
К мальчишке капризному, старшему брату. И вот
Что делать ему, как прожить эту вечность? Осталось
На смертных пойти отыграться. Трепещут пускай
Пред богом жестоким, любовь отрицающим… Всё же
Ничтожны их страсти, а глупость — та бьёт через край.
…Стоят алтари. Антэрота по-прежнему гложет
Тоска. И несчастен, зависим от брата Эрот
На веки веков. Но, быть может, и это пройдёт.
