БУДЬТЕ ЛЮБЕЗНЫ!
Будьте любезны!
Творцов обижать нельзя! В присутствии автора, - не важно... книги ли, стиха или выпиленной из трехслойной фанеры шкатулки с художественно выжженной надписью «Любимой – на вечную память!»,- можно позволить все, что угодно, кроме безразличия, невнимания или, упаси вас, критики нетленного авторского детища.
Вычитал недавно у Довлатова эпизод из жизни великой Анны Ахматовой... Некто из её давних знакомых при встрече сказал, что с большим интересом прочитал новый её поэтический сборник и многое понравилось! Так вот, это «многое понравилось» великая Ахматова до самой смерти не могла простить! Так-то!
Нет, что ни говорите, а любезность – залог дружбы и обоюдотеплых отношений...
Недавно в антракте вышел в фойе театра оперы и балета... Разминаюсь, пряча , откуда ни возьмись подкатившую, зевоту... По сторонам гляжу с прищуром...
Вижу, в рекреации у лестницы прохаживается моя знакомая по литературному объединению поэтов- любителей Воронова Татьяна, а может, Воронович – не помню. Я – к ней, как-никак собратья по перу... Лавирую между гуляющими по фойе, норовя попасть в сектор её обзора... Попал! А она демонстративно так отвернулась и заторопилась, будто в туалет...
Я думаю: «Ладно, подождем...» Время идет, из туалета женщины выходят одна за другой, поэта нет...
Слышу звонок дали, еще один, еще один... Я – в зал, сел на свое место, второе действие «Фауста» началось… Ну, там еще Маргарита поет типа: «Нет, я вам не верю! Нет, я вам не верю! Надо мной смеётесь, надо мной вы посмеялись, и слушать вас не должно бы мне. Между тем невольно пришлось мне, да, слушать мне пришлось…»
Я вроде бы слушаю, а у самого веки смыкаются, смыкаются… И мысль в голове крутится, крутится: «Неспроста Воронова от меня в туалете скрылась…»
Прокручиваю в голове наши встречи в литературном объединении «Молодость», все вроде бы чинно у нас всегда, поочередно выносим, так сказать, на суд собратьев детища своих творческих потугов… Хвалим щедро, перебивая друг друга: «Очень проникновенно!... А рифма - какая у Вас!...А не прочтете что-нибудь из Вашего поэтического наследия?... Поделитесь своими творческими планами!... И т.д. и т.п.»
И выступающий, польщенный вниманием, достает из портфеля пухлую пачку несшитых страниц с заранее сделанными закладками и начинает…
Потом все садятся пить чай с принесенными из дома женской половиной сообщества вкусными пирожками и плюшками…
Последний раз в первое воскресенье февраля собирались… Чай был, как никогда, обильный! И стол – было на что посмотреть! Николай Павлович, поэт и геолог, которому накануне шестьдесят пять стукнуло, кстати, не самый старый из нас, бутылочку принес и очень всех порадовал!
Выпили, помню! И тут одна из наших самых пишущих пенсионерок, не помню как по отчеству, мы её «Ахматьевой» (от слова Ах, мать!) называем, предложила такое испытание для представителей мужского поэтического блока. Каждый мужчина должен встать, закрыть глаза, ему на пластиковую одноразовую тарелочку положат какой-либо кулинарный шедевр, а он должен отгадать, кто из присутствующих дам произвел на свет это детище.
Литературное сообщество – народ веселый, даже задорный, немедленно согласилось на этот рискованный эксперимент… И началось…Встают, закрыв глаза наши мужчины-краснобаи, и кто в прозе, а кто в стихах пытаются угадать мастера-изготовителя…Оживление за столом, смех, ответные реплики…
Я внимательно слежу кто из наших поэтесс уже угадан. Все женщины, кроме Вороновой или Воронович так или иначе удостоились похвалы…
Помню, доходит очередь до меня… Встаю, закрываю глаза, вкушаю, нарочито причмокивая от удовольствия и громко и уверенно говорю, что у меня сомнений нет и быть не может! Народ за столом ядовито хихикает, мол, конечно, Васильичу (меня так величают) труднее всего выпала доля, намекая, что одна Воронова осталась не охваченной… То, да се..
Я, подобно актеру старой закалки, выдержав паузу, наконец выпаливаю: «Торт «Прага», кондитерский цех № 1, хлебобулочное объединение «Восход»! Так в шутку сказал, чтобы народ повеселить… Все начали аплодировать! А Воронова тихо встала из-за стола и вышла из нашего литературного объединения…
… Вот такой «Фауст» Шарля Гуно! Второе действие подходит к концу. Мефистофель, покидает сад с саркастическим смехом: Ха! Ха! Ха! Ха! Ха! Ха!
Занавес!... Пошел в фойе выяснять отношения…
С поэтами, а тем более с женщинами надо…будьте любезны!
10 февраля 2015
Творцов обижать нельзя! В присутствии автора, - не важно... книги ли, стиха или выпиленной из трехслойной фанеры шкатулки с художественно выжженной надписью «Любимой – на вечную память!»,- можно позволить все, что угодно, кроме безразличия, невнимания или, упаси вас, критики нетленного авторского детища.
Вычитал недавно у Довлатова эпизод из жизни великой Анны Ахматовой... Некто из её давних знакомых при встрече сказал, что с большим интересом прочитал новый её поэтический сборник и многое понравилось! Так вот, это «многое понравилось» великая Ахматова до самой смерти не могла простить! Так-то!
Нет, что ни говорите, а любезность – залог дружбы и обоюдотеплых отношений...
Недавно в антракте вышел в фойе театра оперы и балета... Разминаюсь, пряча , откуда ни возьмись подкатившую, зевоту... По сторонам гляжу с прищуром...
Вижу, в рекреации у лестницы прохаживается моя знакомая по литературному объединению поэтов- любителей Воронова Татьяна, а может, Воронович – не помню. Я – к ней, как-никак собратья по перу... Лавирую между гуляющими по фойе, норовя попасть в сектор её обзора... Попал! А она демонстративно так отвернулась и заторопилась, будто в туалет...
Я думаю: «Ладно, подождем...» Время идет, из туалета женщины выходят одна за другой, поэта нет...
Слышу звонок дали, еще один, еще один... Я – в зал, сел на свое место, второе действие «Фауста» началось… Ну, там еще Маргарита поет типа: «Нет, я вам не верю! Нет, я вам не верю! Надо мной смеётесь, надо мной вы посмеялись, и слушать вас не должно бы мне. Между тем невольно пришлось мне, да, слушать мне пришлось…»
Я вроде бы слушаю, а у самого веки смыкаются, смыкаются… И мысль в голове крутится, крутится: «Неспроста Воронова от меня в туалете скрылась…»
Прокручиваю в голове наши встречи в литературном объединении «Молодость», все вроде бы чинно у нас всегда, поочередно выносим, так сказать, на суд собратьев детища своих творческих потугов… Хвалим щедро, перебивая друг друга: «Очень проникновенно!... А рифма - какая у Вас!...А не прочтете что-нибудь из Вашего поэтического наследия?... Поделитесь своими творческими планами!... И т.д. и т.п.»
И выступающий, польщенный вниманием, достает из портфеля пухлую пачку несшитых страниц с заранее сделанными закладками и начинает…
Потом все садятся пить чай с принесенными из дома женской половиной сообщества вкусными пирожками и плюшками…
Последний раз в первое воскресенье февраля собирались… Чай был, как никогда, обильный! И стол – было на что посмотреть! Николай Павлович, поэт и геолог, которому накануне шестьдесят пять стукнуло, кстати, не самый старый из нас, бутылочку принес и очень всех порадовал!
Выпили, помню! И тут одна из наших самых пишущих пенсионерок, не помню как по отчеству, мы её «Ахматьевой» (от слова Ах, мать!) называем, предложила такое испытание для представителей мужского поэтического блока. Каждый мужчина должен встать, закрыть глаза, ему на пластиковую одноразовую тарелочку положат какой-либо кулинарный шедевр, а он должен отгадать, кто из присутствующих дам произвел на свет это детище.
Литературное сообщество – народ веселый, даже задорный, немедленно согласилось на этот рискованный эксперимент… И началось…Встают, закрыв глаза наши мужчины-краснобаи, и кто в прозе, а кто в стихах пытаются угадать мастера-изготовителя…Оживление за столом, смех, ответные реплики…
Я внимательно слежу кто из наших поэтесс уже угадан. Все женщины, кроме Вороновой или Воронович так или иначе удостоились похвалы…
Помню, доходит очередь до меня… Встаю, закрываю глаза, вкушаю, нарочито причмокивая от удовольствия и громко и уверенно говорю, что у меня сомнений нет и быть не может! Народ за столом ядовито хихикает, мол, конечно, Васильичу (меня так величают) труднее всего выпала доля, намекая, что одна Воронова осталась не охваченной… То, да се..
Я, подобно актеру старой закалки, выдержав паузу, наконец выпаливаю: «Торт «Прага», кондитерский цех № 1, хлебобулочное объединение «Восход»! Так в шутку сказал, чтобы народ повеселить… Все начали аплодировать! А Воронова тихо встала из-за стола и вышла из нашего литературного объединения…
… Вот такой «Фауст» Шарля Гуно! Второе действие подходит к концу. Мефистофель, покидает сад с саркастическим смехом: Ха! Ха! Ха! Ха! Ха! Ха!
Занавес!... Пошел в фойе выяснять отношения…
С поэтами, а тем более с женщинами надо…будьте любезны!
10 февраля 2015
