За Доном
* * *
Вновь кермека сиреневым дымом азиатский пронизан простор
И ничтожен за Доном родимым вековечный российский раздор.
Силой бредили, разумом слабли, оттого всё никак не допрёт –
не единою «вострою саблей» вознесён человеческий род.
Костоправы соседских изъянов, что мы можем, идя на рожон,
окромя «усмиренья смутьянов» и утопленных в раже княжон…
Вечен искус – «из грязи во князи», с булавой неразлучен кистень,
погуляли Будённый и Разин, черепами засеяли степь.
(Разберётся Господь, покарает призывающих Русь к топору,
охмуряющих мороком рая, прославляющих «смерть на миру»).
Казаки? Инородцы? Изгои, потерявшие совесть и стыд –
Мы унизили землю разбоем, и она этот грех не простит,
(Даже если, восторженно щерясь, я восславлю пожарища дым,
она славу отвергнет, как ересь и не спустит героям моим).
Поразит головнёй, недородом, спорыньёй, колтуном повилик,
От гордящихся дурью уродов отвращая страдальческий лик.
Вновь кермека сиреневым дымом азиатский пронизан простор
И ничтожен за Доном родимым вековечный российский раздор.
Силой бредили, разумом слабли, оттого всё никак не допрёт –
не единою «вострою саблей» вознесён человеческий род.
Костоправы соседских изъянов, что мы можем, идя на рожон,
окромя «усмиренья смутьянов» и утопленных в раже княжон…
Вечен искус – «из грязи во князи», с булавой неразлучен кистень,
погуляли Будённый и Разин, черепами засеяли степь.
(Разберётся Господь, покарает призывающих Русь к топору,
охмуряющих мороком рая, прославляющих «смерть на миру»).
Казаки? Инородцы? Изгои, потерявшие совесть и стыд –
Мы унизили землю разбоем, и она этот грех не простит,
(Даже если, восторженно щерясь, я восславлю пожарища дым,
она славу отвергнет, как ересь и не спустит героям моим).
Поразит головнёй, недородом, спорыньёй, колтуном повилик,
От гордящихся дурью уродов отвращая страдальческий лик.
