Встреча двоих.
Тот день был разным.
Но, однако же – не прост.
Хотя, ни что не предвещало нашей встречи.
Весна лишь начиналась, в полный, как бы рост,
снимая серость с мира, расправляя плечи.
И лёгкость в сердце разрасталась, как трава.
Души теченье набирало темп и ход.
Качался нА воде лениво и едва,
стоящий у причала, белый теплоход.
На трап, шумя, резвясь, накатывал народ,
спеша от тверди оторваться, наконец.
И синевой манил бездонный небосвод,
снимая тяжесть с притомившихся сердец.
Я на корабль взошёл последним пассажиром,
чуть лихо в курточке поддёрнув рукава.
Без зла на сердце и в балансе с целым миром,
кивнув матросу, с настроеньем «трын-трава».
И в тот же час во всю рвануло, вдруг, веселье,
вплетая в музыку людские голоса,
Народ, расслабившись, накачивался "зельем"...
На верхней палубе уж начали плясать...
Я был беспечен, словно отпускник – "в отрыве".
И музыка влекла, как гвоздь – магнит.
Всё понеслось в шальном, слегка хмельном порыве,
а вечер дышит тайной и слегка пьянит...
– Ну оглянись сейчас! -
мне, вдруг, Судьба сказала.
И я невольно обернулся, рот раскрыв:
по трапу "Чудо" плавно-плавно выплывало;
в глазах – не понял – то ли вызов, то ль призыв...
И я откликнулся.
На что лишь? Я не знаю...
Невольно взгляд отметил и лучистость глаз...
Я сделал шаг к тебе, ещё не понимая,
что этот шаг уже соединяет нас!
Была чужой ты в этой пляшущей толпе.
Лишь поддалась, смотрю, простому интересу.
А я рванулся, словно в бой, чтобы успеть,
перехватить тебя, чуть празднуя повесу...
Переиграл слегка, едва не потеряв!
Наткнулся на укор и гневный всплеск тирады.
И, уходящую, но всё таки догнав,
я знал душой уже, что делаю "КАК НАДО"!
И всё мгновенно, вдруг, ушло за пелену.
И словно - растворясь в том тумане, в одночасье:
я видел, слышал, ощущал тебя одну.
Твоею становясь, НЕДОСТАЮЩЕЙ ЧАСТЬЮ...
Не верю я теперь в случайности отныне;
мы две судьбы тогда сплетали как косу,
не прячась, не таясь, не кланяясь Причине,
на корабельном, в брызгах от волны, носу.
Мир "на двоих" - как будто коконом накрылся.
И об него "на бисер" рассыпались звуки.
Твой голос, чуть с грустинкой, тихо, плавно лился.
А я твои в ладонях прятал нежно руки...
Наполнен вечер был поэзией "под край".
И души наши нам стихи свои читали.
Я всё старался, незаметно, невзначай,
От всех прикрыть тебя спиной.
Чтоб не мешали.
А счастье лилось сверху, словно из ведра.
Не только - в слове; в понимании и жесте!
Шутили мы тогда: как Истина стара!
Про "Половинки" две, что счастливы лишь ВМЕСТЕ.
Мы, как разведчики, сбежали с теплохода.
И город улицы нам выстилал коврами.
И, как впервые, целовались до восхода,
снеся условности, что зрели в нас годами.
Лишь солнце робко извинялось из-за туч,
несмело выступая и слегка краснея.
И губ твоих коснулся нежно тёплый луч...
Тогда я понял, что уже ТОБОЙ "БОЛЕЮ"!
