G.
Прокисли все не сваренные каши из топора.
Остались позади мгновения и минуты,
Счастье отравлено искусственным искусством,
Должно быть, не дожило бы до утра.
Запутавшись, распутывая путы и сомнения.
В тарелках. Пусто.
По той дороге, где ходил трамвай,
Последним рейсом в парк, не объявляя остановок.
Где Облака смотрели с книжных полок,
Там нехотя заканчивался край земли,
Чей век был короток, а день безумно долог.
И сумерки не помогли.
В ту ночь, когда часы перевели назад
Последний раз взошла ущербная Луна,
Над бутербродом из пространств и фобий,
Изломами костей, перьев и копий,
В кокон из простыней и плоскостей упрятав,
Локон. Утопия, подтапливая снежность,
По крохам приближала неизбежность
так.
Остались позади мгновения и минуты,
Счастье отравлено искусственным искусством,
Должно быть, не дожило бы до утра.
Запутавшись, распутывая путы и сомнения.
В тарелках. Пусто.
По той дороге, где ходил трамвай,
Последним рейсом в парк, не объявляя остановок.
Где Облака смотрели с книжных полок,
Там нехотя заканчивался край земли,
Чей век был короток, а день безумно долог.
И сумерки не помогли.
В ту ночь, когда часы перевели назад
Последний раз взошла ущербная Луна,
Над бутербродом из пространств и фобий,
Изломами костей, перьев и копий,
В кокон из простыней и плоскостей упрятав,
Локон. Утопия, подтапливая снежность,
По крохам приближала неизбежность
так.