Непреднамеренное убийство.
"Это произошло по моей вине... Это я виноват... Это я убил Её... Я убил Её... Я убил Её своею собственной рукой!... О, боги, боги… Как же так… Милая, я прошу тебя… Ну, пожалуйста, открой глаза! Любимая, не оставляй меня! Ну же…» - рыдал Он над остывающим телом своей возлюбленной, бездыханное искалеченное тело которой медленно остывало в Его руках на полу в Его гостиной.
«Ооо, боже, почему небеса так жестоки ко мне!?» - стучал в Его виске один и тот же вопрос.
Они встретились совсем недавно и искра Любви вспыхнула в них, как сухой таёжный мох. С каждым их дыханием, с каждым вдохом и выдохом, Любовь разгоралась в них, она уже пылала жаром, как угли в кальяне, взаимной и возможно последней в их жизни Любви...
"Почему ты забираешь у нас самое ценное, самое дорогое в жизни - нашу Любовь?! За что ты так наказываешь меня?! Чем я прогневил тебя?! Сделай же что-нибудь, если ты - Бог! Не позволь Ей покинуть меня! – мысли ураганом проносились в Его голове. Он по-киношному нелепо заламывал руки, монотонно раскачиваясь из стороны в сторону, обращаясь к обшитому деревом потолку. – Это я во всём виноват… Я, самодовольный, самолюбивый мерзавец… Я оставил тебя одну… Я, старый, ни на что не годный осёл! Это я убил тебя… Прости меня, любимая, прости, прости, прости…»
«Почему я не настоял, почему я не уговорил, не приказал тебе в конце концов! Ты ведь такая… такая маленькая и… такая… хрупкая…» - рыдания душили Его, речь была сбивчивой, невнятной, Он то кричал в неистовстве, срываясь на самые высокие тона, то, всхлипывая, бормотал что то несвязное скороговоркой себе под нос, по сто раз повторяя одно и то же слово.
Они ночевали на разных этажах. Он проснулся поздним утром один, в широкой постели, и сладко потянулся. Первая Его мысль была о Ней. Он невольно заулыбался, подумав о том, как невероятно Ему повезло. После стольких лет неудачных попыток устроить свою семейную жизнь Боги внезапно и совершенно неожиданно сказочно одарили Его. Они подарили Ему Её. Какое то необъяснимое словами чувство сладкой негой охватила всё Его существо. Так хорошо Ему было только в детстве, годика в три, когда Его будил ласковый солнечный лучик, а мама, милая мама, тогда была всегда рядом. Это было ощущение какого-то полного Блаженства и безграничного Счастья, Ему казалось, что весь этот Мир создан только для Него, что все вокруг любят Его и никто не посмеет причинить Ему зла...
...Он постепенно приходил в себя. Он от природы обладал холодным умом, воевал и видел смерть, хороня порой жуткие останки своих страшно изувеченных войной товарищей. А сейчас он стоял на коленях перед Её маленьким изломанным тельцем, держа Её на руках и пытался осознать, принять свалившееся на Него Несчастье. Осознание не приходило, просто не верилось, Его Разум отказывался подчиняться происходящему и диктующему всё уже осознавшей Его Душой. В глубине души Он еще надеялся, что это просто страшный сон и сейчас Он проснётся в холодном поту и, ещё не до конца веря в происходящее, в одних трусах спустится по лестнице на первый этаж, распахнёт дверь и увидит Её - свою единственную на все времена Любовь, свою маленькую девочку, смешно и нелепо, с милой невинной и прелестной улыбкой на невероятно любимом личике, сидящую на краешке стола и задумчиво смотрящую в окно на восходящее солнышко, на выпавший ночью снег, на медленно плывущие серо-голубые облака, мечтающую о чём то своём, невообразимо прекрасном, и в этих Её мечтах - Они, два любящих друг друга сердца и Их совместная долгая, счастливая и беззаботная жизнь, бросится к ней, прижмёт её к своей тёплой, заросшей седеющими волосами груди, к своему бешенно бьющемуся горячему сердцу и будет что-то жарко и сбивчиво шептать в Её маленькое ушко о том, как Он чудовищно её любит, что страшно соскучился и никогда и никуда больше Её не отпустит ни на один миг...
Он не даром винил именно себя за произошедшее. Это было убийство. И это Он убил Её... Пусть по неосторожности, пусть случайно. Это ведь ничего не меняло по большому счёту. Никакой прокурор не смог бы испугать его грозящим наказанием - Ему страшнее было с этим жить... Никакой адвокат не смог бы убедить его в том, что Он не виноват или вина Его требует снисхождения, Он сам был в этот момент и судьёй и адвокатом. И он уже приговорил себя на весь остаток своей жизни к самому суровому наказанию...
Это по-видимому случилось ночью, впотьмах, когда Он выключил свет на первом этаже...
Пожалуй, никогда раньше смерть так не потрясала Его своей неотвратимой и бессмысленной жестокостью. Он видел много смертей, но сейчас, смотря на безжизненное тело своей Любимой, Он впервые испытывал нестерпимую муку и тоску. Она была первым существом в Его судьбе, которое полюбило Его беззаветно и бескорыстно, не Его положение, достаток и перспективу, а Его, Его самого, просто за то, что он есть и что Он такой... Ему не нужно было спрашивать Её об этом, а Ей не требовалось этого доказывать - у Него был печальный опыт совместной жизни с рассчётливыми женщинами и Он читал это в их глазах. И от осознания этого Ему было ещё тяжелее...
Кем Она была в Его жизни? Случайно упавшей звёздочкой с небка, заблудившимся мотыльком, нашедшим временный приют в Его доме, пытавшимся укрыться от морозного января в его тёплом деревянном домике и залетевшим на одинокий огонёк из Его окна, которая так преобразила Его жизнь пусть и на несколько дней! Нет, после этой встречи с Ней Он уже никогда не будет прежним. Он полюбил Её всей душой, всем сердцем, каждой клеточкой своего тела.
Он наступил на неё в темноте китайским тяжелым тапком с грубым, будто солдатским, протектором. Шансов у Неё не было - ведь Она была насекомым , маленькой, прекрасной Божьей Коровкой... Он складывал её крылышки, перебирал её лапки, нежно касался как будто лакированного животика. Он уже пришёл в себя и принял решение. Он никому не расскажет об этом, люди - злы и бессердечны, зачем им знать о Его несчастной Любви к Божьей Коровке и Её трагической кончине?...
