Канцеляристка
Л. Хребтовой
Где хитрых ног смиренное движенье,
Где шум и дым,
Где дым и шум,-
Она сидит печальным отраженьем
Своих высокопарных дум.
Глаза расширились, раскинулись,
И реже
Смыкается у голубых границ
Задумчивое побережье
Чуть-чуть прикрашенных ресниц.
Она глядит, она глядит в окно,
Где тает небо голубое.
И вдруг...
Зеленое сукно
Ударило морским прибоем!..
И люди видеть не могли,
Как над столом ее, по водам,
Величественно протекли
И корабли,
И небосводы.
И как менялась бирюза
В глазах глубоких и печальных,
Пока... не заглянул в глаза
Суровый и сухой начальник...
Я знаю помыслы твои
И то,
Насколько сердцу тяжко,-
Хоть прыгают, как воробьи,
По счетам черные костяшки.
Октябрь 1925
Где хитрых ног смиренное движенье,
Где шум и дым,
Где дым и шум,-
Она сидит печальным отраженьем
Своих высокопарных дум.
Глаза расширились, раскинулись,
И реже
Смыкается у голубых границ
Задумчивое побережье
Чуть-чуть прикрашенных ресниц.
Она глядит, она глядит в окно,
Где тает небо голубое.
И вдруг...
Зеленое сукно
Ударило морским прибоем!..
И люди видеть не могли,
Как над столом ее, по водам,
Величественно протекли
И корабли,
И небосводы.
И как менялась бирюза
В глазах глубоких и печальных,
Пока... не заглянул в глаза
Суровый и сухой начальник...
Я знаю помыслы твои
И то,
Насколько сердцу тяжко,-
Хоть прыгают, как воробьи,
По счетам черные костяшки.
Октябрь 1925