Старая Школа
Старая Школа
.
.
.
.
(Здесь должна быть эпиграмма, но у меня её пока нет. По возможности её раздобуду и впишу...)
Светлеет небо. Розоватой ватой
Становятся седые облака,
И солнце заискрившимся агатом
Крадётся к городу издалека.
Так сладок вкус мирского пробужденья,
Так сладок сон, что покидает нас.
Роса, кружа свой хоровод забвенья,
Осела, и стекла из наших глаз.
И, разлепив глаза, сложивши крылья,
Оставив негу сонную одну,
Приснившееся нам считаем былью,
Ну а потом бросаем в тишину…
II
И ропщет город в сонном оживленье,
Ловя лучи проснувшихся небес,
Почувствует приятное смятенье
В предчувствии невиданных чудес.
Казалось бы: подобное уж было -
Что заставляет душу трепетать?
И почему небесное светило
По-разному старается блистать?..
Я коротко скажу: мир необычен,
И, что вчера казалось янтарём,
Сегодня, пропитавшись сладким сном,
Представится нам в облике вторичном.
Что создано с душой в порыв восторга,
То поистёрлось в паутине лет,
Но у того всегда своя дорога,
И у того - свой незабвенный след.
Лишь диалог душевный оборвался,
Я понял, что забрёл куда-то вдаль.
Технический прогресс пропал, остался
Старинный город и его печаль…
III
Фонарные столбы на тротуарах
С утра свой блеск развеяли кругом,
Но весь туман на улочках, бульварах
Ещё мерцает поздним, серым сном.
Все меньше здесь становится прохожих,
И глохнет за спиной шум городской.
На временной барьер хоть не похоже,
Но поменял окраску день мирской…
У зданий нет стремления к высотам,
Они, сплотившись линией одной,
Наивны и приветливы с тобой,
И провожают вдаль свои дороги.
По сторонам смотря и озираясь,
Остановился у забвенных стен.
И, пальцами фундамента касаясь,
Взглянул в окно, увидев гобелен,
Я понял, что бесхозны эти стены…
Но так чарует их былая стать,
Что там не побывав, мне не понять,
Никак не осязать все перемены,
Что в них томятся, словно, в призме пленной,
Энергию свою захоронив…
Но что гадать нелепо, вкось и вкривь?
Пройду, а домыслы – второстепенны.
IV
Двустворчатые рамы и окошки
Впускают свет, что размягчает тьму.
Он белоснежно-серебристой кошкой
Ползёт на стену, свесив полутьму.
Большие двери в залы приоткрыты,
Пыль оседает, лишь пройдёт сквозняк.
Рельефы, стены сыростью изрыты,
На них что было – не понять никак.
Коринфский ордер на колоннах статных
Еще зовёт пройти в парадную,
Лепнина из узоров ветхих, старых
Взывает к сердцу песнь отрадную.
И рамки от картин, которых нету
Покрылись тусклой пылью вековой,
Они напоминают бледным цветом
Всю пышность, породнившейся с тоской.
Я продолжаю робкий путь сквозь залы,
В душевный погрузившийся ночлег.
У входа в обветшалые подвалы
Стоит ко мне спиною человек…
Не ожидав, что встречу я кого-то
В забытом Богом месте, я на миг
Был удивлён.
Спросил его я: «Кто ты?»
На что ответил человек: «Я – ЛиК*».
V
Я многое узнал со слов поэта
Про здание и жизнь, что в ней текла.
Какой она была беспечной, светлой!
Но вечность её не уберегла…
Та вечность не щадит виновных, правых:
Всех погружает в вечный, тихий сон.
И у неё защитников нет ярых,
Лишь её друг – забвенье всех времён.
О ней всегда все мысли – примесь страха
За будущую жизнь и ревности.
Но у всего конец свой, своя плаха –
Быстрей умрет, кто полн безвестности...
Пропорция преград и дикой воли –
Есть жизнь,
А здание по памяти
Именовалось прежде Старой Школой**,
И Вам такое вряд ли где найти…
29.06.12-17.08.12
03:44
ЛиК* - Павел Ликасовский. Поэт и мой названный брат. Человек, который бережёт историческое место, позабытое городом.
Старая Школа** - название говорит само за себя. Здание построено в 1875 году в г. Рыбинск Ярославского уезда. Изначально именовалось как Старая Первая Школа. После революции школу расформировали, и в помещении стали проводить судебные процессы. Ориентировочно в 50-60 года здание забросили. Красивейшее место, убедился собственными глазами...
.
.
.
.
(Здесь должна быть эпиграмма, но у меня её пока нет. По возможности её раздобуду и впишу...)
Светлеет небо. Розоватой ватой
Становятся седые облака,
И солнце заискрившимся агатом
Крадётся к городу издалека.
Так сладок вкус мирского пробужденья,
Так сладок сон, что покидает нас.
Роса, кружа свой хоровод забвенья,
Осела, и стекла из наших глаз.
И, разлепив глаза, сложивши крылья,
Оставив негу сонную одну,
Приснившееся нам считаем былью,
Ну а потом бросаем в тишину…
II
И ропщет город в сонном оживленье,
Ловя лучи проснувшихся небес,
Почувствует приятное смятенье
В предчувствии невиданных чудес.
Казалось бы: подобное уж было -
Что заставляет душу трепетать?
И почему небесное светило
По-разному старается блистать?..
Я коротко скажу: мир необычен,
И, что вчера казалось янтарём,
Сегодня, пропитавшись сладким сном,
Представится нам в облике вторичном.
Что создано с душой в порыв восторга,
То поистёрлось в паутине лет,
Но у того всегда своя дорога,
И у того - свой незабвенный след.
Лишь диалог душевный оборвался,
Я понял, что забрёл куда-то вдаль.
Технический прогресс пропал, остался
Старинный город и его печаль…
III
Фонарные столбы на тротуарах
С утра свой блеск развеяли кругом,
Но весь туман на улочках, бульварах
Ещё мерцает поздним, серым сном.
Все меньше здесь становится прохожих,
И глохнет за спиной шум городской.
На временной барьер хоть не похоже,
Но поменял окраску день мирской…
У зданий нет стремления к высотам,
Они, сплотившись линией одной,
Наивны и приветливы с тобой,
И провожают вдаль свои дороги.
По сторонам смотря и озираясь,
Остановился у забвенных стен.
И, пальцами фундамента касаясь,
Взглянул в окно, увидев гобелен,
Я понял, что бесхозны эти стены…
Но так чарует их былая стать,
Что там не побывав, мне не понять,
Никак не осязать все перемены,
Что в них томятся, словно, в призме пленной,
Энергию свою захоронив…
Но что гадать нелепо, вкось и вкривь?
Пройду, а домыслы – второстепенны.
IV
Двустворчатые рамы и окошки
Впускают свет, что размягчает тьму.
Он белоснежно-серебристой кошкой
Ползёт на стену, свесив полутьму.
Большие двери в залы приоткрыты,
Пыль оседает, лишь пройдёт сквозняк.
Рельефы, стены сыростью изрыты,
На них что было – не понять никак.
Коринфский ордер на колоннах статных
Еще зовёт пройти в парадную,
Лепнина из узоров ветхих, старых
Взывает к сердцу песнь отрадную.
И рамки от картин, которых нету
Покрылись тусклой пылью вековой,
Они напоминают бледным цветом
Всю пышность, породнившейся с тоской.
Я продолжаю робкий путь сквозь залы,
В душевный погрузившийся ночлег.
У входа в обветшалые подвалы
Стоит ко мне спиною человек…
Не ожидав, что встречу я кого-то
В забытом Богом месте, я на миг
Был удивлён.
Спросил его я: «Кто ты?»
На что ответил человек: «Я – ЛиК*».
V
Я многое узнал со слов поэта
Про здание и жизнь, что в ней текла.
Какой она была беспечной, светлой!
Но вечность её не уберегла…
Та вечность не щадит виновных, правых:
Всех погружает в вечный, тихий сон.
И у неё защитников нет ярых,
Лишь её друг – забвенье всех времён.
О ней всегда все мысли – примесь страха
За будущую жизнь и ревности.
Но у всего конец свой, своя плаха –
Быстрей умрет, кто полн безвестности...
Пропорция преград и дикой воли –
Есть жизнь,
А здание по памяти
Именовалось прежде Старой Школой**,
И Вам такое вряд ли где найти…
29.06.12-17.08.12
03:44
ЛиК* - Павел Ликасовский. Поэт и мой названный брат. Человек, который бережёт историческое место, позабытое городом.
Старая Школа** - название говорит само за себя. Здание построено в 1875 году в г. Рыбинск Ярославского уезда. Изначально именовалось как Старая Первая Школа. После революции школу расформировали, и в помещении стали проводить судебные процессы. Ориентировочно в 50-60 года здание забросили. Красивейшее место, убедился собственными глазами...
