Декабрь 1825
Молодой гусар пьёт вино до дна.
В комнате гусар, да дама одна.
Маленькие усики,да задумчив взгляд.
На столе фужеров выстроился ряд.
Завтра, на Сенной,ждут его друзья.
Обмануть нельзя, не прийти нельзя.
По утру встаёт молодой гусар,
молча надевает голубой кивар.
Мчит по Петербургу в сполохах зари.
А мороз на улице хоть бегом беги.
На морозной площади выстроился полк.
Смотрит голь крестьянская,
какой от неё толк.
Треснули винтовки,по одной,не в лад.
Только у гусара помутился взгляд.
Хлынула из раны молодая кровь.
Возрастает больше к жизни тут любовь.
В помутившей памяти женщина стоит,
над головою яркая радуга горит.
В памяти мелькнули прошлые года..
Молнией сверкнула с палашом рука.
Тихий стон заслышав,конь помчался прочь.
Петербург окутала декабрьская ночь.
Из ранних
В комнате гусар, да дама одна.
Маленькие усики,да задумчив взгляд.
На столе фужеров выстроился ряд.
Завтра, на Сенной,ждут его друзья.
Обмануть нельзя, не прийти нельзя.
По утру встаёт молодой гусар,
молча надевает голубой кивар.
Мчит по Петербургу в сполохах зари.
А мороз на улице хоть бегом беги.
На морозной площади выстроился полк.
Смотрит голь крестьянская,
какой от неё толк.
Треснули винтовки,по одной,не в лад.
Только у гусара помутился взгляд.
Хлынула из раны молодая кровь.
Возрастает больше к жизни тут любовь.
В помутившей памяти женщина стоит,
над головою яркая радуга горит.
В памяти мелькнули прошлые года..
Молнией сверкнула с палашом рука.
Тихий стон заслышав,конь помчался прочь.
Петербург окутала декабрьская ночь.
Из ранних