Теперь всё равно
Рваных ран зализал немало,
На луну я отвылся всласть,
За флажки уходил, бывало,
В лоб охотникам скалил пасть,
Голодал на снегу с волчихой,
С алабаями шёл вразнос,
Хохотало в лицо мне лихо,
Но овцу я любимой нёс.
Обнажал я оскал звериный
Лишь за тем, чтоб добыть еду,
Но недоля, вцепившись в спину,
Привела за собой беду.
Поутру на опушке тихой
Крик загонщиков сон прервал,
Посмотрели в глаза с волчихой
И метнулись за перевал.
Я не думал, что ружья рядом…
Опустилась она на наст,
Одарила влюбленным взглядом
И вздохнула в последний раз.
От картечи плечо заныло,
Но сдавило сильней в груди,
И рванул я, что было силы,
На того, кто в кустах сидит.
Не успел он сменить патроны.
В три секунды закончен бой.
Раздавались не долго стоны.
Где-то рядом сидит другой.
Я лечу, не смотря на раны,
За неё всех в куски порвать.
Принимаю я бой неравный,
А они или я - плевать!
