Он обожал ножи – острые тонкие лезвия, сверкающие на солнце дьявольским блеском. Он трогал холодную, высокомерную сталь чуткими пальцами и испытывал наслаждение, как испытывают наслаждение влюблённые, касаясь тела прекрасной женщины. Ножи никогда не предавали его, где бы он ни выступал со своими номерами, в душных бродячих цирках с пыльным грязным манежем или на площадях разных больших и не очень городов и городишек. Он метал их с такой виртуозностью и сладострастием, что публика всегда приходила в восторг. В умении поразить ножом цель ему не было равных, во всяком случае, на этом свете. Он с лёгкостью поражал мишени и даже мог на лету пригвоздить муху к стене или пчелу, например. Женщины влюблялись в смуглого красавца мгновенно, после номера пёстрые юбки и белозубые красотки вовсю кружили перед ним и похохатывая, наперебой предлагали провести время. Он лениво, не торопясь выбирал себе подружку на ближайший вечер и никто из них не был обделён или разочарован. Он был прекрасным любовником, но всегда уходил первым, никогда не задерживаясь.

Но вот однажды, когда в каком-то заштатном Шапито, он вызывал из зала желающего потрепать свои и чужие нервишки( ему привязывали руки и ноги, и метали в него ножи), на ковёр выскочила рыжеволосая фурия. В простой белой кофте и цветастой юбке, она дерзко выпятила грудь и прищурившись, уставилась на него зелёными глазами. На мгновение ему показалось, что заполыхал костёр, настолько ярко было в ней всё, и волосы и этот взгляд, наглый, вызывающий, и её фигура – безупречная, как у нимфы. Заполыхало и в его груди, но он не подал вида.

Фурия подошла к нему вплотную и, рассмеявшись в лицо, кинула пару ругательств. – Ну, что, красавчик, за мной дело не станет. Попробуем, какой из тебя артист!

Номер был отработан как всегда виртуозно. Но ему захотелось проучить нахальную девчонку и её длинная юбка с каждым ударом ножа, становилась всё короче и короче. Публика улюлюкала и аплодировала, в зале стоял смех и шум. Щит с нарисованной на нём мишенью и привязанной девушкой отвезли за кулисы. Когда он развязал веревки, она укусила его в шею и вырвавшись, изо всех сил хотела ударить за полученное унижение. Но он перехватил тонкую, сильную руку с браслетом и впился губами в её губы.

Она оттолкнула его и выбежала прочь.

Ближе к вечеру, он вышел прогуляться на набережную. Тёплый южный ветер приятно обдувал его тело, парусил просторную рубашку и штаны и наводил порядок в мыслях и желаниях. Он на минуту склонился закурить и когда выпрямился, рядом стояла его дневная визави. Она была в платье с глубоким вырезом, коротким рукавом и сандалиях на босу ногу. В волосах красовался цветок тёмно-красной розы. Девушка, закусив губу, хитро посмотрела на него и увлекла за собой.

Она знала, где он остановился и вела его в номер. Номер был с отдельным выходом, и они не замеченные никем, проскользнули внутрь.

Она оказалась сущая тигрица, так что к утру у него уже не осталось сил. Он лежал на постели и удивлялся про себя, как ловко эта девчонка его окрутила…

Она подошла к шкатулке с ножами, которая лежала на столе перед кроватью, смеясь достала оттуда самый его любимый нож, тонкий и острый, как скальпель хирурга и…

Последнее, что он увидел и почувствовал, было блеснувшее при лунном свете лезвие и резкие удары в грудь, пронзительно заболело сердце, и вдруг стало так спокойно и всё-равно… И в мили секунды в голове пронеслось, - Вы никогда не предавали меня, так почему же ?!