Страдания молодого классика
Всегда ты на людях,
Как слон в зверинце,
Как муха в стакане,
Как гусь на блюде...
Они появляются из провинций,
Способные молодые люди.
"У вас одна комната?
- Ах, как мало!
Погодка стоит -
Не придумать плоше!"
Ты хмуришься
И отвечаешь вяло:
"Снимайте, снимайте свои калоши!"
Ты грустно оглядываешь знакомых
И думаешь:
"Ну, добивайте сразу!"
Куда там!
Они извлекают томы
Любовных стихов,
Бытовых рассказов.
"Быть может, укажете недостаток?
Родной!
Уделите одну минуту!
Вы заняты?
Я буду очень краток:
В поэмке -
Всего восемнадцать футов!"
Мелькают листы.
Вдохновенье бурно.
Чтецы невменяемы,-
Бей их, режь ли...
Ты слушаешь.
Ты говоришь:
"Недурно!" -
И - лжешь,
Ибо ты от природы вежлив.
На ходиках без десяти двенадцать.
Ты громко подтягиваешь бечевку,
Но гости твои говорят:
"Признаться,
У вас так уютно!
Мы к вам с ночевкой".
Ты громко вздыхаешь:
"Ложитесь с миром!"
И думаешь
День ото дня плачевней:
Во что превратилась твоя квартира?
В ночлежку?
В родильный приют?
В харчевню?
А ночью под сердцем
Тихонько плачет
Утопленный в пресной дневной водице
Твой стих,
Что был вовсе неплохо начат,
Но помер в тебе,
Не успев родиться.
И, стиснувши, как рукоять кинжала,
Мундштук безобиднейший,
В нервной дрожи
Ты думаешь:
"Муза уже сбежала.
Жена собирается сделать то же..."
А утром,
Когда постучит знакомый,
Ты снова в себе не найдешь сноровки
Ему на докучный вопрос:
"Вы дома?" -
Раздельно ответить:
"В командировке".
1937
Как слон в зверинце,
Как муха в стакане,
Как гусь на блюде...
Они появляются из провинций,
Способные молодые люди.
"У вас одна комната?
- Ах, как мало!
Погодка стоит -
Не придумать плоше!"
Ты хмуришься
И отвечаешь вяло:
"Снимайте, снимайте свои калоши!"
Ты грустно оглядываешь знакомых
И думаешь:
"Ну, добивайте сразу!"
Куда там!
Они извлекают томы
Любовных стихов,
Бытовых рассказов.
"Быть может, укажете недостаток?
Родной!
Уделите одну минуту!
Вы заняты?
Я буду очень краток:
В поэмке -
Всего восемнадцать футов!"
Мелькают листы.
Вдохновенье бурно.
Чтецы невменяемы,-
Бей их, режь ли...
Ты слушаешь.
Ты говоришь:
"Недурно!" -
И - лжешь,
Ибо ты от природы вежлив.
На ходиках без десяти двенадцать.
Ты громко подтягиваешь бечевку,
Но гости твои говорят:
"Признаться,
У вас так уютно!
Мы к вам с ночевкой".
Ты громко вздыхаешь:
"Ложитесь с миром!"
И думаешь
День ото дня плачевней:
Во что превратилась твоя квартира?
В ночлежку?
В родильный приют?
В харчевню?
А ночью под сердцем
Тихонько плачет
Утопленный в пресной дневной водице
Твой стих,
Что был вовсе неплохо начат,
Но помер в тебе,
Не успев родиться.
И, стиснувши, как рукоять кинжала,
Мундштук безобиднейший,
В нервной дрожи
Ты думаешь:
"Муза уже сбежала.
Жена собирается сделать то же..."
А утром,
Когда постучит знакомый,
Ты снова в себе не найдешь сноровки
Ему на докучный вопрос:
"Вы дома?" -
Раздельно ответить:
"В командировке".
1937