Стертая история

Лица ее все пронизаны болью,
Каждая маска мертва,
Кроме одной. Но и та поневоле
Осталась без граней и рта.
 
Тонкие пальцы пытаются тщетно
Кожу с растяжек стянуть,
Чтобы вся фальшь стала вдруг незаметна.
Но губ уже не разомкнуть.
 
Крепко сжимая в руках крестовину,
Лю́бая тень за спиной
Дергает нити. Во всем же повинна
Улыбка на маске двойной.
 
Кончики губ искаженно смеются,
Свет не искрит из глазниц.
Значит, теперь лик – обычное блюдце
Средь тысячи беленых лиц.