Роман в стихах-25

Монолог двадцать пятый

 

РОССИЙСКОЕ ТЕРПЕНЬЕ

 

Умишком не понять,

Аршином не измерить.

В Россию,

так сказать,

Осталось только верить1.

 

Реформы не идут,

Налоги не под силу,

Но не сочти за труд,

Хоть плачь,

но верь в Россию.

 

С ума сойдешь от цен:

И прут, и прут не в меру,

Но ставь и ставь

акцент

На веру и на веру.

 

Авось, когда-нибудь,

Пусть просто так,

не с шиком,

Полегче ляжет путь

Российским горемыкам.

 

Не ясно, в год какой,

Но будет облегченье —

Окупится

с лихвой

Российское терпенье.

 

Ведь как бы мы теперь

И чем бы ни кичились, —

Лишь верить

да терпеть,

По сути, научились.

 

Чуть в прошлое взглядись,

Как тут и подтвержденье:

Вся наша жизнь —

не жизнь,

А вера да терпенье.

 

Усобиц хмель крепка,

Князья —

вредней Иуды.

Мы целые века

Терпели

их причуды.

 

Черней усобных бед —

Татары налетели.

Почти полтыщи лет

Мы иго их

терпели.

 

Веками

день-деньской

В надежде и печали

Отмены крепостной

Системы ожидали.

 

Была

в былой были

Жизнь рабья или жабья,

А вот перемогли

Века самодержавья.

 

Терпел игрец и жнец

Хвалясь:

в терпеньи — сила.

И только под конец

Терпенья не хватило.

 

Рванула вхрясь и вдрызь

Мятежная химера —

Опять же

в коммунизм

Нагрянувшая вера.

 

За дни терпенья рад

Дать даже черту

сдачи,

Поднялся стар и млад

Весь мир переиначить.

 

Одно лишь не учли:

Идти не просто к цели —

Разрушить мир

смогли,

Построить не сумели.

 

Тут нужен труд да труд,

Корпенье да корпенье,

А значит не спасут –

Ни вера,

ни терпенье2.

 

А мы одно —

терпеть,

В терпеньи — наша сила,

А чтоб вот так корпеть,

Терпенья не хватило.

 

И мы решили так:

Уж коль трудна дорога,

Пусть вкалывает враг,

Мы переждём

немного.

 

Сиди себе да жди,

Да думай об обеде.

Великие вожди

Нас приведут

к победе.

 

И вот мы сели ждать

И верить,

верить,

верить...

Умом нас не понять,

Аршином не измерить.

 

Страна — сплошной дурдом,

Чиновник смотрит зверем,

А мы сидим и ждем,

А мы сидим и верим.

 

Куда ни глянь —

ГУЛаг,

Жизнь перед самым краем,

А мы свистим в кулак

И счастья поджидаем.

 

За труд нам

платят шиш,

Но мы и не потеем,

А всё сидим: глядишь,

И так разбогатеем.

 

Весь мир нам смотрит в рот:

Авось, укор сорвётся.

А мы все ждем:

вот-вот

И гласность разовьется.

 

Афганистан огнем

Бесчестия пылает,

А мы сидим

и ждем:

И это, мол, бывает.

 

Горит огнем Чечня

Сильнее и сильнее,

А мы сидим:

чихня,

Бывало и страшнее.

 

Сидим —

какой-то бред! —

Без дела и при деле:

Вот так почти сто лет

Сидмя и просидели.

 

Так в городе,

в селе

Мы жили, не тужили,

Ну, а вожди в Кремле

Историю вершили.

 

Мы ели хлеб да квас,

О лучшей жизни пели.

А те уже

при нас

Жизнь лучшую имели.

 

Вот если б

граждан сих

Поближе видеть лица,

Да требовать от них

Построже научиться!

 

Чтоб нас за дураков

Последних не считали,

Чтоб баб и мужиков

Как равных

почитали.

 

Чтоб правили страной

Прилюдно,

принародно:

Не так, что ой-ой-ой,

А так, как нам угодно.

 

Чтоб видеть

каждый шаг

И не давать им

спуску...

 

А если что не так,

Не долго и под гузку...

 

1 Перефразирование известного стихотворения Тютчева.

2 В те годы автор явно не понимал, что с верой и терпеньем в России не так всё просто и однозначно...