Он.
Среди громоздко-серого, безмолвного бетона,
Среди огромных башен из немого кирпича.
В те дни, когда о крыши бьются капли с неба
И вырывается из сердца вся твоя душа...
Он как обычно, улыбнувшись, выйдет спозаранку,
Не надевая нА голову светлый капюшон.
Пройдется мимо этих башен в кофте наизнанку,
Не обратив внимания на новенький газон.
И шлепая по лужам, может, до полудня,
А, может, так булуждая чертов целый день,
Он знает, что внутри груди ритмично бьется сердце,
Которое разбудит даже грустная капель.
Среди огромных башен из немого кирпича.
В те дни, когда о крыши бьются капли с неба
И вырывается из сердца вся твоя душа...
Он как обычно, улыбнувшись, выйдет спозаранку,
Не надевая нА голову светлый капюшон.
Пройдется мимо этих башен в кофте наизнанку,
Не обратив внимания на новенький газон.
И шлепая по лужам, может, до полудня,
А, может, так булуждая чертов целый день,
Он знает, что внутри груди ритмично бьется сердце,
Которое разбудит даже грустная капель.