Мадригал моей любимой блесне Миледи
Бронзовотелая дева, сияет твой шлем мельхиором,
В коем разрядами молний лучи аметистов сверкают,
Перед красотою твоей неземной устоять невозможно
Ни человеку, ни богу, ни зверю, ни гадам подводным.
В мраке ночном, в предрассветную льдистую звездность
Вместе со мной ты ступаешь на твердь океана,
Между торосов скользя, указуя мне путь в неизвестность,
Песню восторга и смерти заводишь, подобно Сирене.
Дальше и дальше, во мрак, от огней городских побережий,
В серую мглистость бескрайней холодной пустыни
Вместе с тобой мы уходим как двое влюбленных
В битву воинственной жизни с бесстрастностью смерти.
И на рассвете, заслышав шуршание бура,
Ты уже рвешься свой меч напоить кровью жертвы;
Словно русалка, блеснув чешуей, ты уходишь
В темные бездны волшебных глубин океана.
Дерзкий, призывный и сказочный танец заводишь,
Манишь и сладко поешь: «Кто из вас всех бесстрашней?
Кто удостоится счастья со мною сразиться?
Завоевать поцелуй мой пьянящий ценой своей жизни?»
И обезумев, за право принять этот сладостный вызов,
Бешено бьются влюбленные рыбы друг с другом,
Страстно желая с тобой заключиться в объятия смерти –
Сила не суща сильней красоты в этом мире.
Есть! Упиваясь своим поцелуем кровавым,
Знак мне подав, устремляешься ввысь ты стрелою,
Белому свету являешь свой лик лучезарный,
Радуясь новой добыче и жизни со мною.
Ангелоликая фурия, моя Амазонка, Миледи,
Смех твой звонко-счастливый в моменты триумфа прекрасен.
Сциллой клянусь и Харибдой, и грозным Нептуном:
Бьется покуда мой пульс, с тобой никогда не расстанусь.
***
Года 3 назад – а может уже 4-5, годы-то вон как летят! – шел я по пустынному перрону не помню какой станции, и вдруг глядь – колечко валяется. Маленькое такое, вроде как детское. Рассмотрел поближе – медяшка, дешевка китайская. Но работа тонкая. Сверху напаечка из белого металла, в ней три малюсеньких камушка. Все как бы по правилам – алмазы только в платину ставятся.
Короче, прицепил я это колечко на брелок с ключами и забыл о нем.
И вот недавно схватила меня охота сделать новую блесну на корюшку. Стал перебирать свои запасы цветных металлов – медь, бронза, латунь, мельхиор, - и тут вдруг вспомнил про то колечко. Рассмотрел заново – ёксиль-моксиль! – это ж почти готовая блесна! Распилить где надо, разогнуть кольцо, крючочек припаять, дырочку для лески просверлить, всего и делов-то.
Сказано-сделано. И такая красавица получилась, часа два я ей любовался как Пигмалион своей Галатеей, испытывал в 5-литровой банке со спиртом. Присвоил ей позывной «Шанхайская Кобра».
А когда вышел с ней на лед, тут вообще оказался полный абзац. Сразу выяснилось, что эта блесна - прирожденная убийца! С первых же секунд зацепила мне здоровенную золотистую навагу, на 318 граммов. Ну и дальше понеслось…
Теперь, для краткости, я зову ее «Миледи», а «Шанхайская Кобра» это вроде как ее титул.
И вот, значит, сочинил я для нее гекзаметр (или амфибрахий? Ну, не важно, не в этом суть)
☺))
