№4 Об одиночестве
Лина Белемук
ОДИНОЧЕСТВО
Ночь долгая, холодная,
Тревожится душа,
Все память греховодная
Припомнит, не спеша.
Мерцает мягко золотом в углу иконостас…
Святителю Николае, моли Христа о нас!
Потери в жизни горькие,
Просвета не видать.
Померкли очи зоркие
Самой судьбе подстать,
Смахнешь слезу соленую в морщиночках у глаз…
Святителю Николае, моли Христа о нас!
Щемит тоска глубокая:
Кому нужна теперь?
Печально одинокая
Скрипит на петлях дверь.
Страшишься ночью темною услышать трубный глас,
Святителю Николае, моли Христа о нас!
Где вы, родные, близкие?
Где дети, что не ждут?
Все ближе тени низкие
По комнате ползут.
И кто лампаду тихую зажжет в мой смертный час?
Святителю Николае, молись, молись о нас…
НАС, КАК МИНИМУМ, ДВОЕ
И МЫ ПРОРВЁМСЯ СКВОЗЬ МРАК ЗАБВЕНИЯ!
(Мой ответ на Линин стих «Одиночество».)
Ночь долгая холодная закончится теперь.
Последний раз ты скрипнула, несмазанная дверь!
Явился вдруг племянничек, что не был сорок лет,
Как будто Моисеевский он выполнял завет!
Навёз с собой оргтехники: компьютер, принтер,… прочее,
А главное задачу он поставил очень точную:
Не прибегая к помощи никоих третьих лиц
Родить, пока не померли, талмуд на сто страниц.
И отразить в талмуде том, весь славный род Кострицких,
А так же к ним примкнувших и, следовательно, близких…
И воссиял лампадный свет, что раньше чуть мерцал:
Он путь от одиночества скорбящей указал!
Ушла тоска глубокая: «Теперь я всем нужна,
И выполнить задачу эту, презрев тоску, должна!
Вдвоём мы точно справимся, тому порукой Бог,
Ведь это Он, нас испытав, вновь свидеться помог!
Недаром дар к поэзии и творчеству нам дал,
Ведь этот дар – не баловство, а истый капитал!
Даётся он лишь избранным, средь всех Им сотворённых,
И дар сей непременнейше быть должен воплощённым!»
Что ж, помолясь, покаявшись, осушим слёзны очи…
И полетят насыщены твореньем дни и ночи…
На сём пути применим мы всё, что дано от БОГА!
И будет путь наш радостным до самого порога!
Высокое – С.-Петербург, сентябрь 2010 г.
ОДИНОЧЕСТВО
Ночь долгая, холодная,
Тревожится душа,
Все память греховодная
Припомнит, не спеша.
Мерцает мягко золотом в углу иконостас…
Святителю Николае, моли Христа о нас!
Потери в жизни горькие,
Просвета не видать.
Померкли очи зоркие
Самой судьбе подстать,
Смахнешь слезу соленую в морщиночках у глаз…
Святителю Николае, моли Христа о нас!
Щемит тоска глубокая:
Кому нужна теперь?
Печально одинокая
Скрипит на петлях дверь.
Страшишься ночью темною услышать трубный глас,
Святителю Николае, моли Христа о нас!
Где вы, родные, близкие?
Где дети, что не ждут?
Все ближе тени низкие
По комнате ползут.
И кто лампаду тихую зажжет в мой смертный час?
Святителю Николае, молись, молись о нас…
НАС, КАК МИНИМУМ, ДВОЕ
И МЫ ПРОРВЁМСЯ СКВОЗЬ МРАК ЗАБВЕНИЯ!
(Мой ответ на Линин стих «Одиночество».)
Ночь долгая холодная закончится теперь.
Последний раз ты скрипнула, несмазанная дверь!
Явился вдруг племянничек, что не был сорок лет,
Как будто Моисеевский он выполнял завет!
Навёз с собой оргтехники: компьютер, принтер,… прочее,
А главное задачу он поставил очень точную:
Не прибегая к помощи никоих третьих лиц
Родить, пока не померли, талмуд на сто страниц.
И отразить в талмуде том, весь славный род Кострицких,
А так же к ним примкнувших и, следовательно, близких…
И воссиял лампадный свет, что раньше чуть мерцал:
Он путь от одиночества скорбящей указал!
Ушла тоска глубокая: «Теперь я всем нужна,
И выполнить задачу эту, презрев тоску, должна!
Вдвоём мы точно справимся, тому порукой Бог,
Ведь это Он, нас испытав, вновь свидеться помог!
Недаром дар к поэзии и творчеству нам дал,
Ведь этот дар – не баловство, а истый капитал!
Даётся он лишь избранным, средь всех Им сотворённых,
И дар сей непременнейше быть должен воплощённым!»
Что ж, помолясь, покаявшись, осушим слёзны очи…
И полетят насыщены твореньем дни и ночи…
На сём пути применим мы всё, что дано от БОГА!
И будет путь наш радостным до самого порога!
Высокое – С.-Петербург, сентябрь 2010 г.
