МУЗА
Приходит часто к нам негаданно, нежданно
Та, что зовётся музой, верная одним,
Другим порой мгновением одним
Махнёт лишь ручкой, и исчезнет странно.
Но всякий, кто познал её благоговенье,
Её таинственную, неземную суть,
Готов сто тысяч строк перечеркнуть,
В стремлениии постигнуть вдохновенье.
Смешно порой, смотреть на эти муки,
Особенно когда ты их затеял сам,
Словно нет дела лучшего рукам,
Словно лишь только от вселенской скуки
Ты каждый день, выкручивая разум
Пытаешься прекрасное, дурак, творить,
Душой способный в небо воспарить
Порой испытывая творческий оргазм.
О, муза, муза, сколько откровений,
Страданий, ненависти, нежности, любви,
Благодаря стараниям святым твоим,
Не одного поэта бесконечный гений
Воспел в стихах, поэмах, и, порою,
Намеренно чудовищу шагая в пасть,
Высмеивали общество, бесили власть,
За это после расставаясь с головою.
Но ни один из них не унижался в страх,
Не сожалел в лучах последнего рассвета
О жизни своей грешной, ведь душа поэта
Живёт не в теле, а в его стихах.
Скажи же, муза, мне, что всё не заблужденье,
Ведь ты и в мой не раз являлась дом,
Так как же можно сожалеть о том,
Что ты дала мне к жизни вдохновенье.
И что пишу я, дурень, наконец-то:
Прекрасна жизнь, и, в частности, любовь,
И пусть она порой не в глаз а в бровь,
Зато в груди живое бъётся сердце.
Та, что зовётся музой, верная одним,
Другим порой мгновением одним
Махнёт лишь ручкой, и исчезнет странно.
Но всякий, кто познал её благоговенье,
Её таинственную, неземную суть,
Готов сто тысяч строк перечеркнуть,
В стремлениии постигнуть вдохновенье.
Смешно порой, смотреть на эти муки,
Особенно когда ты их затеял сам,
Словно нет дела лучшего рукам,
Словно лишь только от вселенской скуки
Ты каждый день, выкручивая разум
Пытаешься прекрасное, дурак, творить,
Душой способный в небо воспарить
Порой испытывая творческий оргазм.
О, муза, муза, сколько откровений,
Страданий, ненависти, нежности, любви,
Благодаря стараниям святым твоим,
Не одного поэта бесконечный гений
Воспел в стихах, поэмах, и, порою,
Намеренно чудовищу шагая в пасть,
Высмеивали общество, бесили власть,
За это после расставаясь с головою.
Но ни один из них не унижался в страх,
Не сожалел в лучах последнего рассвета
О жизни своей грешной, ведь душа поэта
Живёт не в теле, а в его стихах.
Скажи же, муза, мне, что всё не заблужденье,
Ведь ты и в мой не раз являлась дом,
Так как же можно сожалеть о том,
Что ты дала мне к жизни вдохновенье.
И что пишу я, дурень, наконец-то:
Прекрасна жизнь, и, в частности, любовь,
И пусть она порой не в глаз а в бровь,
Зато в груди живое бъётся сердце.