Крым. Год 1960-й.
Открытие КРЫМА в 60-е годы
Чем запомнился 1960 год?
Хрущев стучит ботинком по трибуне ООН и обещает показать империалистам Кузькину мать. Собаки Белка и Стрелка отправляются в космический полет. 1 мая над Уралом советская ракета сбивает самолет американского шпиона Гарри Пауэрса. В Москве открывают бассейн «Москва» и закрывают Таганскую тюрьму.
Во дворах танцуют под Майю Кристалинскую и осваивают новую игру – бадминтон. В кино смотрят «Ночи Кабирии» и «Бабетта идет на войну», "Балтийское небо" и "Алёшкину любовь".
В августе 1960 года лучшим производственникам молодым рабочим - радиомонтажникам и слесарям Производственно - экспериментальных мастерских при Московском энергетическом институте (ПЭМ МЭИ) выделены бесплатные путевки в строящийся с 1958 года спортивно-оздоровительный лагерь в районе «Урочище Малое Семидворье» между городами Алушта и Судак. Это был фактически первый официальный заезд отдыхающих студентов по путевкам от МЭИ. Студенты отдыхали в палатках по восемь человек.
В палатку, которая стояла ближе к морю поселили на двухнедельный отдых шестерых рабочих с ПЭМ МЭИ. В Москве достигнута договоренность с ректоратом МЭИ, что направленных на отдых рабочих не будут привлекать к строительным работам и работам по уборке территории. На них не будет распространяться жесткий распорядок дня.
(Подъем в шесть часов утра, зарядка и отбой в 23 часа). Время завтрака, обеда и ужина в столовой обязательно. Когда группа работяг приехала в лагерь ожидал сюрприз. Группу встречала Зика Кулакова, с которой учились в ТУ-6 и потом работали на ПЭМе. Оказалось, что Зике отдали путевку Володи Галкина.
С Володей случилось несчастье. Он попал под машину, возвращаясь с велосипедной тренировки на Куркинском шоссе, а у него на руках была путевка в спортивный лагерь. За два дня до отъезда попал не в Крым, а в Боткинскую больницу на полгода.
В спортлагере единственным деревянным зданием служила столовая, рассчитанная на пятьдесят человек. Умываться бегали на море, которое находилось в трех десятках метров от палатки. В конце августа 1960 года уже были сооружены волейбольная и баскетбольная площадки. Стояло под навесом несколько столов для игры в настольный теннис. Вот и весь «стадион» спортивного лагеря! Зато оборудована танцплощадка с деревянным настилом. Танцы по вечерам – святое дело!
В полутора километрах от лагеря проходит шоссе Алушта - Судак, по которому можно прогуляться в город Алушта. До Алушты по шоссе расстояние около 12 километров. В город ходили за вином. Можно добраться и на попутных машинах, но они были слишком редки. Жесткого дисциплинарного контроля над рабочими не было, но и студенты тайком бегали за вином. Работягам, кроме « отпускных» выдали денежные премии в размере среднего двухнедельного заработка. Питание бесплатное - деньги на пропой холостой души.
Закуска росла стройными рядами в виде виноградной лозы, закрепленной на деревянных кольях вдоль шоссе. Виноградник вытянулся метров на двести по обеим сторонам дороги. Охранял виноградник одинокий сторож. Дорога вдоль пологого урочища. Виноградные ряды уходили параллельно шоссе вверх по одному и другому склону метров на триста пятьдесят.
Конец августа - начало сентября время созревания винограда, но не массового сбора. Студенты не стали ждать, когда солнечный дар созреет полностью, и нахально начали сбор «солнцедара» раньше, чем колхозные сборщики появятся на плантации. К одинокому сторожу запускали парочку привлекательных студенток, которые легко заговаривали зубы, развесившему уши сторожу, распинаясь о том, какие в Крыму живописные места, как много сладкого винограда. Про молодого, симпатичного сторожа говорить нечего, не сторож, а «облако в штанах». В таком духе, в таком разрезе девицы вешали развесистую лапшу на уши сторожу и уводили с разговорами дальше и дальше от "сборщиков" винограда на противоположный склон, откуда злодеев не заметно.
Человек пять здоровых молодых ребят направлялись на противоположный склон с мешками из-под картошки позаимствованных на кухне и выстиранных в морской водичке. (Оставляли мешки на ночь на берегу моря, прижимая большими камнями к гальке и прибой, мотая их, туда-сюда отстирывал мешки лучше, чем в стиральной машине, «таким же Макаром» стирали носки, майки, плавки и рубашки.)
"Сбор винограда" проходил в высоком темпе. Гроздья крупного винограда налитые, по весу не меньше килограмма. Набивали виноградом мешки минут за десять аккуратно, чтобы не помять гроздья на спине и благополучно отправлялись придорожными кустами к лагерю. Девицы наблюдали за добытчиками в полглаза и закрывали своими спелыми грудями обзор сторожу, привлекая выпученные на лоб глаза к своим голым стройным ногам в коротких шортах.
Изумленный сторож пялил глаза, пускал слюни, и теряя дар речи угощал студенток отборными гроздьями винограда, раскладывая по авоськам, припасенным для этой цели. Девицы великодушно принимали дары и обязательно обещали вернуться ещё и ещё раз, чтобы помочь скоротать время, изнывающему от скуки, приятному во всех отношениях молоденькому сторожу. Красота - великая сила!
В двух километрах от лагеря повыше в горах когда-то располагалось татарское поселение. Каменные фундаменты добротных домов в начале 60-х годов ещё сохранились. Сохранились и фруктовые сады в поселении - призраке. Туда отдыхающие ходили за яблоками и необыкновенно сладкими грушами, которые приносили в лагерь мешками и рюкзаками.
Депортация
Операция по депортации началась рано утром 18 мая 1944 года и закончилась в 16 часов 20 мая. Для её проведения были задействованы войска НКВД в количестве более 32 тысяч человек. Депортируемым отводилось от нескольких минут до получаса на сборы, после чего их на грузовиках транспортировали к железнодорожным станциям. Оттуда эшелоны с конвоируемыми отправлялись к местам ссылки. По воспоминаниям очевидцев тех, кто сопротивлялся или не мог идти, часто расстреливали на месте. В дороге ссыльных кормили редко и часто солёной пищей, после которой хотелось пить. В некоторых составах ссыльные получили еду в первый и в последний раз на второй неделе пути.
В телеграмме НКВД на имя Сталина указывалось, что выселению подверглось 183155 человек (не считая сражавшихся в действующей армии, которые были отправлены на спецпоселение после демобилизации в 1945 году). По официальным данным, в дороге погиб 191 человек. Последний поезд был разгружен 8 июня 1944 года. Большая часть была выселена в Узбекистан (151 136 чел.) и прилегающие районы Казахстана (4286 чел.) и Таджикистана, небольшие группы были отправлены в Марийскую АССР (8597 чел.), на Урал и в Костромскую область.
В Алушту можно попасть не только по шоссе, но и берегом Черного моря по совершенно пустынному галечному пляжу, что сокращало расстояние в два раза и составляло примерно шесть километров. Только в одном месте существовал небольшой мыс, который приходилось обходить по воде, глубина которой была почти по пояс. Расстояние по воде не больше пятидесяти метров. Для молодых двадцатилетних ребят разве это преграда. Гонцов собиралось человек пять, чтобы за один раз принести больше бутылок крепленного крымского вина. Вино пили для куражу перед танцами.
После завтрака отправлялись к ласковому морю купаться и загорать. Все отдыхающие имели свои излюбленные места на берегу. Причем располагались так, чтобы не видеть друг друга ни слева, ни справа. Отдыхающих на ближайшем побережье, кроме студентов МЭИ не было, а берег был свободен от Алушты до Судака это свыше 60 километров пляжа. Выкладывали из плоской гальки лежаки по своему росту, и точно зная, что твое место под крымским солнцем никто не займет ни утром, ни днем, ни вечером.
Вода в море прозрачная. Дно пологое метров двадцать. Дальше резкий обрыв на десятиметровую глубину. В лагере можно взять ласты и маски для подводного плавания и сквозь стекло наблюдать сотни мелких и средних рыбешек и попытаться поймать руками, но это никогда не удавалось, как только рука приближалась к рыбе, та нехотя отплывала чуть в сторону, приглашая поиграть с ней.
Летом 60-го года была развернута в прессе южных причерноморских городов оголтелая кампания против отдыхающих на юге, которые разгуливают по улицам в шортах и женских брюках. Тогда появилась песня, которая называется: "Письмо в « Комсомольскую правду»
Ах, что за славная земля
Здесь 40 лет уж «Октября»:
Колхозы, бля, совхозы, бля, природа!
Но портят эту красоту,
Сюда приехавши на «ТУ»-
Тунеядцы, бля, моральные уроды!
Спят тунеядцы под кустом,
Не занимаются трудом
И спортом, бля, и спортом, бля, и спортом.
Не видно даже брюк на них,
Одна чувиха на троих
И шорты, бля, и шорты, бля, и шорты.
Девчонки вид ужасно гол,
Куда смотрели комсомол
И школа, бля, и школа, бля, и школа?
Хотя купальник есть на ней,
Но под купальником, ей-ей,
Все голо, бля, все голо, бля, все голо!
Сегодня парень виски пьет,
А завтра планы выдает
Завода, бля, родного, бля, завода!
Сегодня ходит в бороде,
А завтра – где? В НКВДе –
Свобода, бля, свобода, бля, свобода!
Пусть говорят, что я свою
Для денег написал статью,
Не верьте, бля, не верьте, бля, не верьте!
Нет, я писал не для рубля,
А потому что был я бля,
И есть я – бля и буду бля до смерти!
Вечерами студенты «Оздоровительного лагеря МЭИ» собирались на танцплощадке вокруг которой стояли врытые в землю деревянные скамейки и начинался импровизированный концерт из популярных студенческих песен того времени.
Догорели лучи огневого заката,
Золотая луна поднялась в небеса.
Отчего не поёшь и до зорьки одна ты,
Отчего же грустят голубые глаза?
Он вернется к тебе, молодой непокорный,
И, как в прежние дни, будет рядом с тобой.
Голубые глаза, не грустите по черным,
Лучше песню споём над уснувшей рекой.
Будет снова весна, будет ласковый вечер
Улыбнись поскорей и не надо грустить,
Ведь разлука-печаль ходит-бродит по свету,
Может быть для того, чтобы крепче любить.
Догорели лучи огневого заката,
Золотая луна поднялась в небеса.
Отчего не поёшь и до зорьки одна ты,
Отчего же грустят голубые глаза?
Здравствуй, чужая милая,
Та, что была моей.
Вечно б тебя любил я,
До самых последних дней.
Прошлое не воротится,
И не поможет слеза.
Поцеловать мне хочется
Дочки твоей глаза.
Много прошел по свету я,
Трудных путей - дорог.
Только тебя, любимая,
В сердце забыть не смог.
Прошлое не воротится,
И не поможет слеза.
Поцеловать мне хочется
Дочки твоей глаза!
Снова с тобой прощаемся,
В сердце жива любовь,
Молодость наша вспомнилась
Она не вернется вновь
Прошлое не воротится,
И не поможет слеза,
Поцеловать мне хочется
Дочки твоей глаза!
Кошачий домик в переулочке.
И два окошка на восток.
Там часто, часто киса Мурочка
Сидела поздно у ворот.
Однажды рыжий Васька-кот
Залез на бочку скипидарную
И, изогнув дутою хвост,
Завел такую речь коварную:
"Ах, киса, киса, киса Мурочка,
Ты божество, ты мой кумир.
Давай забудем, киса Мурочка,
В одно мгновенье целый мир".
Ох, если б знала киса Мурочка,
Каков проказник был Васька-кот,
Тогда б не стала киса Мурочка
Сидеть так поздно у ворот.
- А когда уедешь, милый мой дедочек,
А когда уедешь, сизый голубочек?
- Во середу, бабка, во середу, Любка,
Во середу, милая сизая голубка.
- На кого оставишь, милый мой дедочек,
На кого оставишь, сизый голубочек?
- На деверя, бабка, на деверя, Любка,
На деверя, милая сизая голубка.
Жизнью холостою я извелся,
Жалок мне мужчина холостой.
И поэтому я обзавелся
Молодой красивою женой.
Мне теперь не надо гладить брюки,
Помощь мне чужая не нужна.
У меня для этой самой штуки,
штуки, штуки, штуки
Есть своя законная жена.
Припев:
Был холост я и жил, ей-богу, как дурак,
Теперь женат, имею дом и свой очаг,
Жена, она, она от Бога мне дана.
И с ней одной мне счастье и покой.
Холостой, покуда не женился,
Не узнает, что такое ад,
Что такое бешеная львица
И какой есть у гадюки яд.
Я же претерпел все эти муки,
Знаю, что такое сатана,
У меня для этой самой штуки,
штуки, штуки, штуки
Есть своя законная жена.
Припев
Я уже совсем дошел до ручки,
Не хватает денег никаких,
Тянешь от получки до получки,
Клянча у знакомых и родных.
Только лишь возьмешь зарплату в руки,
Глядь, а этим денежкам хана,
У меня для этой самой штуки,
штуки, штуки, штуки
Есть своя законная жена.
Припев
Все умрут, и я умру, конечно,
За грехи нам всем гореть в аду,
И придется на том свете вечно
За грехи лизать сковороду.
Но когда, схватив за обе руки,
В ад меня потащит сатана,
Я скажу: для этой самой штуки,
штуки, штуки, штуки
Есть моя законная жена.
Пели знаменитый «Глобус», « В пещере каменной нашли бутылку водки», «В нашу гавань заходили корабли», «А море Черное все шумело и стонало» и множество других песен.
Это были песни, которые Серов впервые услышал в студенческом лагере МЭИ и запомнил навсегда, потому что их каждый вечер пели студенты, а иногда и по нескольку раз. Тогда песни были в новинку. Бардовские, туристические песни и городские романсы только-только входили в песенную молодежную моду после блатных и дворовых послевоенных песен.
Из спортивных развлечений в лагере был волейбол, в который Серов хорошо играл в ту пору. Сказывались постоянные многолетние волейбольные забавы на даче и находящемся поблизости доме отдыха ЦК «Нагорное», где проводили время на волейбольной площадке.
Семен Панин играл с Игорем Коледовым в пинг-понг, так называли вначале 60-х настольный теннис. Серов до этого никогда не играл в эту, как потом выяснилось, увлекательную игру. Игорь обучил держать ракетку «китайским способом» или вертикальной хваткой. Серову в то время было все равно как держать ракетку и по-китайски , показалось , более комфортно, чем обычный европейский способ держать ракетку.
При вертикальной хватке указательный и большой палец правой руки занимают такое положение, как будто в руке обычная ручка, поэтому такую хватку еще называют «хваткой пером». Остальные три пальца удобно расположены на тыльной стороне ракетки. Этот способ помогает развить высокую подвижность кисти, что позволяет выполнять сильную хорошо закрученную подачу. Позже в Армии освоил эту игру и на третьем году службы Серову не было равных в Узле связи.
Романтических историй в лагере не случилось, так как все студентки были с последних курсов, старше работяг на три - четыре года, к тому же, как правило, имевшие устоявшиеся дружеские и романтические отношения в своем студенческом кругу, а « работягам» соваться в « калашный ряд» было бесполезно. Они и не совались. Сидели тихонько в уголке, вытирая слезы и сопли, которые текли по пузу и слушали, как дружно поют песни будущие инженеры-энергетики.
Единственный раз за время пребывания в лагере возили на автобусе в Ялту в Никитский Ботанический сад.
Учеба в Техническом училище сыграла в судьбе Серова злую шутку или капкан времени. После годичного обучения по рабочей специальности гражданин обязан был два года отработать на производстве, куда распределят после окончания. Гражданин лишался права поступить на дневное отделение ВУЗа и становился рабом Власти. Если бы просто пошел после школы на производство, то на следующий год мог повторить попытку поступления в институт, а после окончания училища такая перспектива появлялась только после того как ты отработаешь два года на заводе, а потом три года отслужишь в Армии. Ты даже лишен возможности создать нормальную семью. Какой идиот женится перед службой в Армии?!
Примерно такие мысли крутились в голове, когда Серову предлагали поехать в студенческий лагерь пусть даже бесплатно и жить со студентами, зная точно, что сам сможешь стать студентом только через четыре года. И «комплексовал» Серов по - этому поводу по полной программе. А по сему, поездка в студенческий лагерь в планах на лето 1960 года не значилась.
Однако Семен Панин соблазнил тем, что перед отдыхом в оздоровительном лагере, пообещал организовать экскурсию в город Севастополь, который недавно открыли для въезда всех граждан СССР. До этого город служил закрытой военно-морской базой на Черном море. Такая заманчивая перспектива вполне устраивала, и Серов дал добро на поездку в Крым.
У Семена родной дядя капитан первого ранга служил на одном из кораблей Черноморского флота. Семен созвонился со своей родней в Севастополе и получил « добро, пожаловать» на приезд компании из трех человек (Семен Панин, Игорь Коледов и Серов) на три дня в город - герой.
Как только появились на пороге квартиры в самом центре Севастополя, дядя позвонил в воинскую часть, и матросик – водитель армейского УАЗика привез три матраса, одеяла, подушки, наволочки и простыни, и они удобно расположились на полу в одной из капитанских комнат в практически новом доме.
Севастополь произвел незабываемое впечатление своей чистотой на улицах и во дворах. Кругом необыкновенные по конфигурации клумбы и цветники с тысячами экзотических цветов разной формы и расцветок.
И удивительно на улицах мало прохожих! Сразу поразили экзотические названия на украинском языке «Перукарня»; «Идальня». Когда перевели названия на великий и могучий русский язык Серов не знал, то ли смеяться, то ли плакать, то ли стоять, то ли падать. Оказалось, что это «Парикмахерская» и «Столовая». Запомнил на всю жизнь. Зачем уродовать русский язык?
И самое неизгладимое впечатление произвело море, которое Серов впервые увидел с вершины горы, когда подъезжали к Севастополю. Простыми словами и сейчас очень трудно объяснить первое потрясающее и ошеломляющее впечатление от увиденного моря. День оказался пасмурный, когда внезапно перед глазами распахнулось от горизонта до горизонта слева и справа огромное пространство с невозможностью понять, где кончается небо, где начинается вода. Всё обратилось в гигантскую серую стену, которая встала перед глазами, готовая вот-вот опрокинутся на тебя ничтожно малого.
Горизонта нет. Перед этой фантастической, совершенно немыслимой по своим размерам серой массой Серов почувствовал себя даже не песчинкой, а пустым местом. Такого зрелища и главное такого ощущения безысходности больше никогда в своей жизни не испытал, хотя побывал не один раз и на Черном и Балтийском морях и даже на Тихом океане.
Отдыхающих в то время в городе ещё не было, только приглашенные в гости к постоянно проживающим жителям города. Три дня промелькнули как один. За нами дядя закрепил УАЗик и старослужащий водитель возил по всей ближайшей округе показывая и рассказывая о достопримечательностях города русской славы. Конечно, ходили каждый день купаться на море.
Городской пляж вблизи Графской пристани из булыжников разной величины, которые перекатываются даже при небольшой волне.
Другой городской пляж, где купались, находился рядом с Морским госпиталем. Туда надо было добираться через небольшой залив на катере.
Пляж и морское дно были песчаными, купаться в таких идеальных условиях было большим удовольствием, тем более что пляж был пустынным из - за ненастной погоды.
В Севастополе Серов впервые увидал, что такое сахарная вата и с удовольствием употреблял это лакомство, которого очень не хватало в его молодом организме.
У Семена Панина двоюродный брат в то время служил вторым помощником капитана круизного теплохода «Адмирал Нахимов».
Теплоход «Адмирал Нахимов» построен в 1925 году, в Германии. Ранее назывался — «Берлин». До 1939 года «Берлин» совершал регулярные рейсы через Атлантику. А с 1939 по 1945 годы — был в составе вооружённых сил Германии, как санитарное судно.
С 1946 года перешёл Советскому Союзу в счёт репараций. В 1947 году теплоход получил свое новое название — «Адмирал Нахимов». Судно совершало круизные рейсы по Крымско-Кавказской линии между портами Одесса, Ялта, Новороссийск, Сочи, Сухуми, Батуми, а иногда совершало путешествия на Кубу и в Африку.
Окончание двухнедельного пребывания в спортивно-оздоровительном лагере МЭИ совпало с прибытием в порт города Ялта теплохода «Адмирал Нахимов». Семен предложил Игорю Коледову, Зике Кулаковой и Серову прокатиться до Одессы, побыть там пару дней и оттуда успевали в Москву на работу вовремя.
На Серов напала тоска по оставленной невесте и, пересилив желание побывать в Одессе-маме распрощался с товарищами сел на троллейбус и отправился в Симферополь, чтобы оттуда поездом в Москву, в Москву, в Москву…
В Симферополе без проблем купил билет на ближайший поезд, который отходил через час на Москву. Побродил по привокзальной площади выяснил, что фрукты лучше покупать по пути на ближайших от Симферополя железнодорожных станциях, где продают не на килограммы, а ведрами, причем ведро оставляют в подарок.
В купе с Серовым попали две хохотушки из Курска. Он поил их вином и угощал фруктами, которые купил на ближайшей станции. Рассказывал про спортивный лагерь, врал напропалую, что там тренировались известные спортсмены, в каких необыкновенно комфортных условиях они жили и вообще катались, как сыр в масле.
Потом с пьяных глаз плакал в жилетку, как скучает по невесте и даже не поехал с товарищами на теплоходе «Адмирал Нахимов» в Одессу, где у друга много родственников-моряков. Девицы хохотали, вертели у виска пальцем, показывая, что думают по этому поводу: «Невеста твоя никуда не денется, а вот «жемчужина у моря Одесса накрылась медным тазом». Такого случая, чтобы прокатиться на лучшем теплоходе и побывать несколько дней в легендарном городе тебе больше не представится».
Все так и случилось, как предсказали хохотушки, выпившие вино, которое вез в Москву. В Одессе Серов не побывал.
С теплоходом «Адмирал Нахимов» в 1986году произошла трагедия — нелепое столкновение судов под углом, близким к прямому. Удар был нанесен в правый борт «Адмирала Нахимова», в районе 90—110 шпангоутов, верхней частью форштевня теплохода выше ватерлинии в два отсека: дизель-генераторный и машинное отделение. Получив большие разрушения корпуса по правому борту, будучи смертельно раненым и мгновенно заполненным хлынувшей внутрь корпуса водой, «Адмирал Нахимов» с креном на правый борт свыше 60 градусов дифферентом на корму через 7—8 минут после удара затонул.
В результате катастрофы погибли 423 человека, в их числе 359 туристов и 64 члена экипажа.
Встреча с невестой оказалась далеко не такой радостной, какой Серов представлял в своих мечтах. Когда она узнала, что Серов на три дня приехал раньше в Москву и не поехал в Одессу, покрутила у виска пальцем, точно также, как те попутчицы из Курска. Вот тогда Серов тоже пожалел, что вернулся раньше. Полгода с невестой не общался даже по телефону, а потом вообще разошлись, как в море корабли.
У Семена Панина с Зикой Кулаковой после Одессы начались романтические отношения, которые закончились свадьбой, на которой Серову не пришлось побывать, так как в это время уже служил в ракетных войсках в Зауралье.
