Когда б уверовать я смог... или Второе подражание Ронсару
(Стихи, написанные Маше и преподнесённые сначала Анне, а потом Ларисе)
* * *
Когда б уверовать я смог,
то выбрал бы такую веру,
в которой боги - или Бог -
не требуют от нас сверх меры,
поскольку любят нас таких,
какими сами сотворили...
Тогда я попросил бы их,
чтоб они мне тебя вручили.
И я бы в ересь тут же впал,
тебя в объятья заключивши.
Не ел бы я, не пил, не спал, -
иную я вкушал бы пищу:
в постели храм бы я воздвиг
и в нём служил, как жрец ретивый,
не отвлекаясь ни на миг
от приношенья жертв Единой.
Не надобны кумиры мне
и золочёные иконы,
коль в воплощённом естестве, -
со мной, сейчас! - твои ладони,
твой аромат, пьяней вина,
что отшибает напрочь разум
(я не Сократ, но я б до дна,
узнав, что смертию наказан,
свой кубок с ядом осушил,
коль пахнуть будет он тобою:
представлю, что тебе я мил, -
и встречу смертный миг хвалою!),
и водопад твоих волос,
в котором впору захлебнуться,
и твой смешной задорный нос,
и ниточка биенья пульса!..
(Но не рискну перечислять
всё, чему стал бы поклоняться,
а то мне мнится: аки тать,
я должен поскорей убраться,
коль не хочу попасть под кнут
и под клеймо подставить щёки, -
боюсь тебя я оттолкнуть,
сии читающую строки).
...А как почувствую, что стар
уж для такого я служенья, -
тогда б я кришнаитом стал
и так обрёл бы возрожденье.
На карму я бы не роптал:
чем стать назначит - тем и стал бы.
Я воплотиться б мог в коралл,
добытый из морского сада,
чтоб на цепочке грудь ласкать -
ту, что не смею прикоснуться;
я стал бы всем, я мог бы стать
обутою туристской бутсой
на ножке, коя в путь идёт
по узенькой тропинке горной:
я был бы рад впитать твой пот,
чтоб не мешал шагать упорно
к вершине, что тебя влечёт,
как мне увлечь не доводилось...
Удачам не ведя учёт,
я принимал бы всё как милость.
Взобравшись на вершину ту,
узрела б ты внизу долину
с потоком голубым по дну...
И тут бы я тебя покинул,
но ненадолго - лишь успеть
в ту воду перевоплотиться
и раскидать соблазна сеть:
ведь ты захочешь мной умыться
и ноги освежить во мне,
и, сбросив все свои одежды,
как в сказочном волшебном сне
осуществить мои надежды.
Вбежишь со смехом ты в поток
(то есть в меня, хотел сказать я),
который, начиная с ног,
тебя обнимет без изъятья, -
как я пока что не посмел
по робости своей природной,
страшась остаться не у дел
и получить отказ холодный.
Но жалок трус, что лишь в мечте
готов отдаться воле Рока!
PS. Се - исповедь моя тебе:
не осуди её жестоко!
(Примерно январь - февраль 2002).
