Посвящается Зине Колмогоровой из группы Дятлова

 

Я сидел у камина осенней порой,

Вид огня вызывал умиление.

Пламя, нежно сливаясь с вечерней зарёй,

Пожирало сухие поленья.

 

Я покуривал трубку, нога на ноге,

Дым табачный висел, как завеса.

Мысли плавно блуждали в Уральской тайге

На четвёртом притоке, у леса.

 

Непонятная скорбь пробирала меня,

И спокойно дымить не давала.

Я в уютном камине, в причудах огня

Видел снежные склоны Урала.

 

И когда по поленьям пошла бирюза,

И зигзагами искры горели,

На меня, вдруг, из пламени Зины глаза

Так внезапно, в упор, посмотрели.

 

Карий омут бездонный покрыла слеза,

На ресницах - налёт из метели.

Мимолётно они мне пытались сказать,

Как в ту ночь умирать не хотели.

 

В них обиду, тоску и смертельную грусть

Я прочёл сквозь волну снегопада.

Никогда и нигде, провалиться мне пусть,

Я не видел подобного взгляда.

 

В них и ужас, и ярость читались порой,

И мольба, и смирение тоже...

Я сидел, как в овраге под «Мёртвой горой»,

И мурашки бежали по коже.

 

Передать мою горечь словами нельзя,

Я застыл, как ударенный громом.

Гасли искры в камине, бесшумно скользя,

И ругались соседи за домом.

 

Я бездумно смотрел, трубка тлела в руке,

И кисет мой упал на колени.

Всё, что я пережил на таёжной реке,

Это было, как связь поколений.

 

Далеко, далеко, перевал роковой,

Много вёрст расстоянием скрыто.

Только сердце моё под зловещей горой,

И душа на останце* прибита.

 

А внутри - пустота, нет былого огня -

Всё осталось в сугробе над Зиной...

Если завтра умру, схороните меня

На Михайловском, рядом с «Хибиной»**.

 

 

* - останец - изолированная возвышенность, уцелевшая от разрушения горных пород процессами выветривания, эрозией и т.п.

 

** - неофициальное название группы Дятлова.