Государство окна, что горит неустанно...
Государство окна, что горит неустанно
в ночи,
у каналов с ключами скрипичными гондол,
у тополей и бурьянов
мне кровного
Казахстана,
вне издательств и фондов,
наделяя
прижизненно-явной Нирваной,
государство свечи
поэтической,
расплавляя
мечи -
перья вечные
тихо куёт...
Моё сердце поёт
ЧЕЛОВЕЧНОЕ
и его Небосклону
каждой нотой жажды духовной -
поклоны
кладёт,
остальное пройдёт,
вне природы любви - изначально магической.
В моём слове Гомер к Мандельштаму по морю, гекзаметром смытого горя идёт,
я спасаюсь от чуждого - выживающей в бездне трагической - речью,
стихотворная сфера -
моя вера
и верный небесному ладу
народ.
Мне иного расклада -
не надо.
Я не верю уставам
наземного ада,
с его тленною славой.
Тоскованию верю Назона,
теореме разлучного счастья с мозолью натёртой в пространстве усердьем двух любящих взглядов,
окоёму Марины,
и веточке с Арарата.
Мне хватает озона
над листиком чистым тетрадным.
Я леплю голубей благовестья из глины
рвов львиных.
Я люблю в брате брата -
шевелением губ, что летят в темноте воскрешеньем свечения
человечности звёзднокаратной...
Я другого не жду воскрешения.
В храме стихотворения -
жив судьбой вездесущей
и нескончаемократной.
Жив поэзией вечной,
беспечно
наземные путы,
по милости Божьей,
сакральною дрожью
молитвенно рвущей.
В длани Господа - стержень
нервно согнутый.
Простор мой - безбрежен.
