Мы жили в России (из давнего)
Разделиша ризы моя себе
и о одежде моей меташа жребий...
Мы жили в России,
когда-то мы жили в России,
а нынче Россия
живёт неприкаянно в нас.
Она проступает,
как слёзы смолы на распиле,
от тёмных истоков,
из тайных глубин наших глаз.
Она прорастает
в разбитых церковных оградах
горючей травою,
ползучим и липким вьюнком,
и светится тихо
в истёртых иконных окладах
пронзительным ликом,
что с детства любому знаком,
и стонет, и молит -
то старой старушкой с клюкою,
то юною девочкой
на тротуарах Москвы.
Она окольцована, словно петлёю,
Москвою,
сжигающей души,
и книги времён, и мосты.
Забыто и смято,
в какое - не помнится - лето
под грай воронья
и высокий полёт голубей
на поле каком
надломилось копьё Пересвета,
и охнуло поле, увидев,
как пал Челубей.
Забыто и смято, и снова -
забыто и смято,
чуть теплится память
в реченьях столичных кассандр,
как воинству Биргера,
хитрости папских легатов
дружиною малою
противустал Александр.
Для сердца забыто -
как окна, что накрест забиты
в съедаемых шашелем
сельских российских домах.
Как в спину удар -
торжество беспробудного быта,
и снова, и снова -
беспамятства резкий замах.
Увидят ли прадеды
сонных и немощных внуков.
чьи битвы - не в чистых сорочках,
а в грязном белье?
Легендами стали
Суворов, Кутузов и Жуков,
кумирами стали
рантье, кутюрье и крупье;
увидят ли на небе,
там, где суровые были
всё так же прикрыты
хоругвями славных побед,
куда наши души
на стенькиных стругах приплыли,
какой в наши уши
течёт нескончаемый бред!
Забвение прошлого, злое,
отравное зелье
отвратнее ругани,
хуже, чем яд белены.
От оргии к оргии
и от похмелья к похмелью
идём, веселясь,
за собою не чуя вины.
Не веря в любовь,
доверяем безумным идеям,
бездумно и зло
умножаем безродную рать,
и требуем: "Дай!",
и опять вычитаем и делим,
не в силах делиться,
и складывать, и умножать...
Катиться под горку -
куда как приятно и ходко!
Взбираться по круче
для сердца - куда тяжелей!
Цари наших лет -
шутовство и бездумная хохма,
священство - кощунство
и пошлости тошный елей.
Разделим ли ризы всех тех,
что Россию растили
от корня - к ростку,
и от кроны - к могучим корням.
Мы жили в России.
Когда-то мы жили в России.
Как нынче не больно,
как нынче не совестно нам?
19.04.1998 Светлое Христово Воскресение
Картина Павла Рыженко ( † 16 июля 2014 ) "Ослябя" Холст, масло, 2005
и о одежде моей меташа жребий...
Мы жили в России,
когда-то мы жили в России,
а нынче Россия
живёт неприкаянно в нас.
Она проступает,
как слёзы смолы на распиле,
от тёмных истоков,
из тайных глубин наших глаз.
Она прорастает
в разбитых церковных оградах
горючей травою,
ползучим и липким вьюнком,
и светится тихо
в истёртых иконных окладах
пронзительным ликом,
что с детства любому знаком,
и стонет, и молит -
то старой старушкой с клюкою,
то юною девочкой
на тротуарах Москвы.
Она окольцована, словно петлёю,
Москвою,
сжигающей души,
и книги времён, и мосты.
Забыто и смято,
в какое - не помнится - лето
под грай воронья
и высокий полёт голубей
на поле каком
надломилось копьё Пересвета,
и охнуло поле, увидев,
как пал Челубей.
Забыто и смято, и снова -
забыто и смято,
чуть теплится память
в реченьях столичных кассандр,
как воинству Биргера,
хитрости папских легатов
дружиною малою
противустал Александр.
Для сердца забыто -
как окна, что накрест забиты
в съедаемых шашелем
сельских российских домах.
Как в спину удар -
торжество беспробудного быта,
и снова, и снова -
беспамятства резкий замах.
Увидят ли прадеды
сонных и немощных внуков.
чьи битвы - не в чистых сорочках,
а в грязном белье?
Легендами стали
Суворов, Кутузов и Жуков,
кумирами стали
рантье, кутюрье и крупье;
увидят ли на небе,
там, где суровые были
всё так же прикрыты
хоругвями славных побед,
куда наши души
на стенькиных стругах приплыли,
какой в наши уши
течёт нескончаемый бред!
Забвение прошлого, злое,
отравное зелье
отвратнее ругани,
хуже, чем яд белены.
От оргии к оргии
и от похмелья к похмелью
идём, веселясь,
за собою не чуя вины.
Не веря в любовь,
доверяем безумным идеям,
бездумно и зло
умножаем безродную рать,
и требуем: "Дай!",
и опять вычитаем и делим,
не в силах делиться,
и складывать, и умножать...
Катиться под горку -
куда как приятно и ходко!
Взбираться по круче
для сердца - куда тяжелей!
Цари наших лет -
шутовство и бездумная хохма,
священство - кощунство
и пошлости тошный елей.
Разделим ли ризы всех тех,
что Россию растили
от корня - к ростку,
и от кроны - к могучим корням.
Мы жили в России.
Когда-то мы жили в России.
Как нынче не больно,
как нынче не совестно нам?
19.04.1998 Светлое Христово Воскресение
Картина Павла Рыженко ( † 16 июля 2014 ) "Ослябя" Холст, масло, 2005
