У них в доме был деревянный пол
У них в доме был деревянный пол
Пахло книгами, красками и кофейной пылью
Ранним утром сквозь предрассветный сон
Эти двое дарили друг другу крылья
У них было Дело длиною в жизнь
Приходящий кот, расписные стены
Поцелуев стаи и свой карниз
Да горячий кофе с пушистой пеной
Он читал ей вслух сотни тысяч книг
Оттирал с тонких пальцев разводы краски
На ночь тихо пел. И на много лиг
Они землю вдвоем покрывали сказкой
А она ему выводила кошачий нос
Рисовала по ребрам бантики-бесконечность
От усталости и хандры поила настойкой звезд
И любила просто уткнуться в плечи
Они в ночь уходили ловить луну
На креветок, а иногда – на песни
Погружая весла в густую тьму
Добирались до самого Лихолесья
Строили планы на лето – махнуть на Марс
А потом к Островам Парящим, что в Троемирье
К дому через Европу – в вечерний час
Пить вино у фонтанчика в Обервилье
О таких никогда не напишут книг
Песен и стихов никогда не сложат
Они были вместе покуда крик
Рассекал горячий застывший воздух
Пока лист горел, и росла трава
Пока свет дружился с пугливой тенью
Они были вместе от сна до сна
Разделив одно на двоих забвенье
Пахло книгами, красками и кофейной пылью
Ранним утром сквозь предрассветный сон
Эти двое дарили друг другу крылья
У них было Дело длиною в жизнь
Приходящий кот, расписные стены
Поцелуев стаи и свой карниз
Да горячий кофе с пушистой пеной
Он читал ей вслух сотни тысяч книг
Оттирал с тонких пальцев разводы краски
На ночь тихо пел. И на много лиг
Они землю вдвоем покрывали сказкой
А она ему выводила кошачий нос
Рисовала по ребрам бантики-бесконечность
От усталости и хандры поила настойкой звезд
И любила просто уткнуться в плечи
Они в ночь уходили ловить луну
На креветок, а иногда – на песни
Погружая весла в густую тьму
Добирались до самого Лихолесья
Строили планы на лето – махнуть на Марс
А потом к Островам Парящим, что в Троемирье
К дому через Европу – в вечерний час
Пить вино у фонтанчика в Обервилье
О таких никогда не напишут книг
Песен и стихов никогда не сложат
Они были вместе покуда крик
Рассекал горячий застывший воздух
Пока лист горел, и росла трава
Пока свет дружился с пугливой тенью
Они были вместе от сна до сна
Разделив одно на двоих забвенье