Мне мрак тяжёлый был убийца...

"Для тех, кто солнце молил "гори!" -- сегодня я буду петь" К. Кинчев, "Алиса", "Звезда по имени Рок"

 

Мне мрак тяжёлый был убийца,

Лелеял свет в ночи любой.

Но солнце огнегривой львицей

Входило в город мой сырой.

 

Кто на краю стоял обрыва,

Тот помнит впредь в ночи любой,

Как солнце львицей огнегривой

Входило в тёмный город мой.

 

Как и в пустыне белоснежной,

Где пустотой дышать лишь мог,

Вдруг лёд иссёк улыбкой нежной

Над нами сжалившись, сам Бог.

 

Тогда, в себе увидев веру,

Тот оживал, кто изнемог.

Приговорённым отпер двери

И был отчаявшимся бог.

 

Закон в груди своей лелея,

Кто не забыл, что все века

Одна любовь была сильнее

И чудака, и дурака.

 

Впустив к нам луч, как голубицу,

Которую одну мы ждём,

Ту боль, что жгла студёной спицей

В моей груди -- увёл на слом.

 

Мы вечно были недотроги

Хоть и по воле не своей:

Когда нас мучали ожоги,

Как знать любовь нам, что теплей?

 

Страшнее нет и наказанья,

Нас заставляли помнить бред,

И на вершине истязанья

Кричали нам, что бога нет.

 

Что всё на свете повторимо,

Степной полынью стала кровь.

Так горечь в сердце плетью била,

Что всё продажно -- и любовь!

 

И на жестокость были прытки,

Но чуда тоже нет без бед:

И лезвие душевной пытки

Лишь заточило сердца свет.

 

Во тьме ночи луч драгоценней,

И луч зари в стократ сильней,

Чем гуще мрак -- тем он бесценней,

Тем он прекрасней, тем живей.

 

Когда во тьме считали звуки

Минутных стрелок до зари,

Дрожали -- сердце, губы, руки,

Шептали солнцу мы: "Гори..."

 

Открою на заре оконце,

Как голубь в небо посмотри.

Да, это мы шептали солнцу:

"Гори! Гори! Гори! Гори!.."