Вам

У поэта, вестимо, мало-немало муз,

все, как одна-

статные,

прекрасные

женщины.

А намедни приключился со мной

такой конфуз:

я обстосковался об Вас,

милейшая!

 

Вот сижу

– и сердце в глотку,

колотится, взвихривается на лоб,

стучит по нему пятками, выписывает

чечётку,

а всё для того, чтоб

 

письмо – проклятое! –

наконец отточелось!

Уже два с половиной наглухо исчернилил!

А вы где-то в Штатах, красивая и порочная,

упиваетесь ягуарьей своей

силою.

 

И сколько б на Вас

окнами не глазели,

сколько б ни называли «нашей» -

не наша Вы.

Я б таких, как вы, мадмазелей,

из дверей собственноручно вынашивал бы.

 

И о чём ни попросили бы Вы –

до последнего бился б над просьбой

каждою.

Простучать бы Вам по всем извилинам

молотком моей неуёмной жажды.

 

Чтоб до Вашего, до далекого,

неподвластного

долетели обрывки слов моих нерассчётные.

Закружили бы Вас со мной

в белоснежном вальсе…

Я пишу Вам письмо.

Вы его

всё равно не прочтёте ведь.