Путешествие Пилигрима. Глава 11
Глава 11
"Христианин и Верный"
Христианин поднялся на пригорок,
Чтобы вокруг окрестность осмотреть,
В пути быть должен тот, кто ему дорог,
И хорошо бы спутника иметь!
Невдалеке он Верного увидел,
То был для Пилигрима старый друг.
— «Дружище, подожди! Пойдём в путь вместе!»
Но, Верный, осмотрев себя вокруг:
— «Прости, я не могу стоять на месте,
Меня уже почти что враг догнал!»
Ты догоняй, тогда пойдём мы вместе.
Христианин пустился догонять,
И побежал за ним быстрее пули,
Да так, что умудрился обогнать!
С самодовольною улыбкой обернулся,
И тут упал, да так, что сил нет, встать!
А Верный подошёл, к нему нагнулся
И начал верно другу помогать!
Теперь они, беседуя, шли вместе.
— «Я очень рад, — сказал Христианин,
— Что я догнал тебя на этом месте
И буду продолжать путь не один».
— «Я тоже рад, и жаль, что путь опасный
До этого я проходил один.
Теперь я понимаю, что напрасно,
С тобой я сразу не пошёл, Христианин».
— «А долго ли ещё ты задержался,
В том нашем городе, что Гибелью зовут?»
— «Пока не понял, что погибну, а собрался,
В дорогу я за несколько минут!
Ведь в городе ходило много слухов,
Что непременно будет он сожжён,
Но не поверили, ни дети, ни старухи,
Лишь я ушёл, и вот, теперь спасён!
А многие вдогонку насмехались,
И плохо вспоминали о тебе,
С насмешкой «пилигримством» называли,
Путь наш, что мы прошли с тобой в борьбе!»
— «А о Сговорчивом ты что-нибудь там слышал?»
— «Ну, как же! Он, когда домой пришёл,
Держал себя задиристо и пышно,
Но после славу глупую нашёл.
Когда он выбрался из грязного Уныния,
То, как кулик домой к нам прилетел,
Был с ног до головы в болотной тине,
Но признаваться в этом не хотел!
Он стал посмешищем, его все презирали,
И говорили, что отступник он,
Ему нигде работу не давали,
Хотели даже, чтобы был сожжён!»
— «А разговаривал с ним ты, об этом, лично?»
— «Хотел, но это мне не удалось.
Он избегал меня, и один раз публично,
Свернул с пути, где встретиться пришлось!»
— «А я тебе, мой друг, сейчас признаюсь,
Я на него надежды возлагал.
Но вот теперь наверняка уж знаю,
Что он погибнет, раз таким он стал.
Не зря ведь говорят, что пёс вернётся,
Чтобы блевотину свою же ему съесть.
И мытая свинья идёт в болото,
В грязи свинье приятней умереть!
Но, это мы теперь давай оставим.
Ты о себе мне лучше расскажи.
Ведь если с тобой Господа мы славим,
То до сегодняшнего дня как ты дожил?
Какие приключения в дороге,
Опасности какие пережил?
Я знаю, что устали твои ноги,
Но, слава Богу, до сих пор ты жив!»
— «Я миновал спокойно Топь Уныния,
И безопасно я дошёл до Тесных Врат.
Но встречу помню я одну доныне,
Распутство соблазняло меня в ад.
Оно мне обещало наслаждения,
Прилипчиво мне льстило целый час,
Но я откинул это наваждение,
И от соблазна устоял я в этот раз».
— «Да, здорово! А помнишь, как Иосиф,
Был тоже в своё время искушён?
Но убежал, свои одежды бросив,
А после был за это награждён!»
— «Да, слава Богу, я отверг его услуги!
И попросту закрыл тогда глаза.
Я не хотел бы стать такому другом!
Но должен я тебе ещё сказать:
Когда сошёл с горы я Затруднение,
Навстречу вышел мне седой старик,
Он предлагал мне клады драгоценные,
Но тоже остерёгся я в тот миг.
Он мне представился под именем Адама,
Природы ветхой нашей естество,
И, что живёт он в городе Обмана,
И соблазнять имеет мастерство!
Он предлагал пойти к нему на службу,
И сделаться наследником его,
Чтоб с дочерьми его имел я дружбу.
А их там было трое у него.
Одна – Похоть очей, с собою манит,
Другая – Гордость — хвалит свою жизнь!
А третья – Вожделенье ветхой плоти.
И все красавицы! Попробуй, удержись!
Сначала я был склонен согласиться,
Но на челе у старика прочёл:
“Отвергни ветхое! Нельзя им соблазниться,
Ведь ты жизнь новую в Иисусе приобрёл!»
И я смекнул, что в доме его рабство!
И, если только соглашусь я с ним,
То навсегда теряю Божье Царство,
И радость, быть мне с Господом своим.
Отверг я всё! Старик, мне угрожая,
Ругался вслед и вдруг нанёс удар!
Как выдержал я, сам не понимаю?
Как будто в плоть мою вошёл кинжал!
И я вскричал от этой жгучей боли:
«О, жалкий я, несчастный человек!»
Но всё-таки, собрав всю силу воли,
Я через силу совершил побег.
Но не прошёл пути я половину,
Как вижу, что опять бегут за мной!
Какой-то непонятный мне мужчина.
Вступил опять со мной в неравный бой!
Он наносил мне сильные удары,
Я только восклицал: «За что? За что?»
Мне показалось, что я гибну даром,
А он всё добавлял ещё, ещё!
Я уже словно мёртвый повалился,
И слышу голос: «За стремление твоё,
К Адаму Ветхому, ведь втайне ты стремился,
Войти хоть на часок в его жильё!»
Я, без сомнения, скончался б от побоев,
Но Кто-то заступился за меня,
Остановил пронзённою рукою,
Того, кто беспощаден был не зря!»
— «А кто же тебя бил, ты это понял?»
— «Да, это был законник Моисей!
Кто преступил черту его Закона,
Погибнет. Не щадит он тех людей!
И если б не Господь, то я погиб бы,
Он снова заступился за меня!
И я не зря оставил город Гибель,
И избежал сурового огня!
Мне Моисей жёг душу там Законом,
За то, что медлил я из дома уходить.
Ему неинтересны наши стоны,
Закон будет без жалости судить!»
— «А когда шёл, заметил у Чертога,
Ты львов прикованных у самых его врат?»
— «О, да! Был полдень. Время было много,
И я ушёл, не подождал тебя там, брат!»
— «Об этом мне сказал тогда привратник,
Жаль, что в Чертог ты даже не зашёл!
Там много примечательностей разных,
И отдохнуть там можно хорошо.
А когда шёл Долиной Унижения?
Ты никого не встретил на пути?»
— «При входе встретил Недовольство, его мнение,
Было таким, чтоб с ним я мог уйти!
Он недоволен, что в долине этой,
Совсем не будет почестей ему!
Оставить не хотел свою Надменность,
Мирскую славу, скучно одному.
И Самомнение никак не мог оставить.
Поэтому меня решил вернуть.
Но я сказал: Они не будут править,
Они родня плотская – в этом суть.
С тех пор, как я стал тоже пилигримом,
Они все отвернулись от меня!
Поэтому прошёл я его мимо,
А он ушёл, судьбу свою кляня.
Но он совсем того не понимает,
Что с Мирской Славой он и упадёт,
А унижение нас к чести поднимает:
Сквозь искушения униженный пройдёт!
А дальше, в той долине встретил Стыд я,
Я, право, таких больше не встречал!
Мне за него повсюду было стыдно,
Он лез везде вперёд, такой нахал!
Он говорил, что вера бесполезна,
Что совесть для мужчины лишь позор!
И что религия для человека – бездна,
В которой люди гибнут до сих пор.
Для человека здравого противно,
Обдумывать, что хочет он сказать,
И стоит относиться негативно,
К тем, кто нам хочет место указать!
Что очень мало умных и великих,
Которые пошли честным путём.
А пилигримов, слабых и безликих,
Все презирают люди в мире сём!
Стыд говорил, что глупо в Церкви плакать,
Когда нас обличает Дух Святой,
И совесть заглушить надо, однако,
Когда порок встаёт пред ней стеной!
У всех есть маленькие слабости, и это
Совсем не плохо, даже – хорошо!
И мнение всего мирского света,
Что я напрасно в этот путь пошёл!
Он говорил со мною долго и о многом,
Всего мне даже здесь не передать!
Но избегал смотреть он лишь на Бога,
Стыдился, правду о себе узнать».
— «И ты не возразил ему на это?»
— «Да я не знал, что можно и сказать.
Я покраснел, остался без ответа,
Стыд надо мною верх уж начал брать.
Но, к счастью, вовремя я вспомнил из Писания,
Что мерзость перед Богом будет тот,
Кто высоко несёт людское знание,
А Слово Божье людям не несёт!
Стыд говорил всегда только о людях,
О Боге же совсем не вспоминал,
Что Слово Божие судить поступки будет,
Хотя бы против целый мир восстал!
Господь дал человеку ум и совесть,
И будет мудрым любящий Христа!
Об этом Он оставил людям повесть,
И будет прав тот, совесть чья чиста!
Бедняк, уверовавший в Бога, лучше знатных,
Что никогда не верили Ему!
И стала мне та истина понятна,
Что надо верить Богу одному!
И если стану я Христа стыдиться,
То в Царстве, постыдится Он меня!
Тогда могу в аду я очутиться,
И не избегну вечного огня!
Я закричал Стыду всей своей силой:
Прочь уходи! Ты для спасения враг!
Жизнь не кончается за тленною могилой!»
И от Стыда избавился я так.
— «Я рад, что ты прогнал того нахала!
Он гонится за нами по пятам!
Но вера твёрдая для нас опорой стала,
Не подчинимся мы своим врагам!
А мудрые наследуют все славу,
Для глупых, приготовлен только стыд!
И ты прогнал его, мой друг, по праву,
Нам славу в Небе принять предстоит!»
— «Я всё же думаю, что мы должны молиться,
И у Спасителя лишь помощи просить,
Чтобы за истину бороться научиться,
И всех, кто рядом этому учить!»
— «О, да! Ты прав, мой Верный друг, я верю,
Что все преграды с Богом мы пройдём,
И Он откроет верным в Царство двери,
Мы с радостью туда с тобой войдём!»
