Перцевая Людмила

Как же замечательно раньше воспитывали барышень! Их учили танцевать, музицировать, вышивать гладью и крестиком, говорить и воспринимать любезности на французском и шаркать ножкой… Сидит этакое небесное создание за пяльцами и время от времени постреливает глазками на гостя под присмотром маменьки. Это уж позже, много позже, когда всем им дали неограниченные права и погнали на работу, нежные создания несколько огрубели, за вышивку брались всё реже, больше по необходимости кроили и шили для себя наряды и вывязывали свитера и шапочки.

Но вот настали и совсем новые времена, когда всякие выкройки, вязальные спицы и шелковые лоскуты забыты, барышни не отлипают от гаджетов! Штаны могут быть с дырьями (так моднее), свитера и блейзеры на два размера больше, а то и вовсе с плеча старшего брата, крашеные волосы неровными лохмами торчат во все стороны, словно ими вытирал свою кисть торопливо пишущий абстрактную картину художник.

Какое рукоделие, о каком прилежании можно говорить, глядя на этих всё равно прекрасных девчонок?! Они могут рисовать на заборах, петь нечто несуразно-сложившееся в ритме рэпа. В лучшем случае научиться взбивать коктейли и разогревать пиццу, сервировать стол совсем не обязательно, как и блистать кулинарными изысками.

 

Французский или английский – не суть, главное, чтобы ты в сети козыряла албанским, забыла про прописные – потому что они означают здесь КРИК, не тот, что рожден Мунком, а самый что ни на есть хулиганский. Странно, что они умудряются зарабатывать на жизнь всяческими непристойностями и при этом не заботиться о своей репутации. Она вообще понятие забытое. Как и рукоделие. Как чтение толстых любовных романов – их не читают, их проживают, и они скоротечные, как СМС-ки.

 

А я, устаревшее создание, пережившее все увлечения: вязание, вышивание, выпиливание, кулинарию, сочинение стихов и …нет, не музицировала, обмирала от счастья слушать исполнителей в концертных залах.

И никак не откажусь от удовольствия погрузиться в толстенный роман, благо, их еще и пишут, и издают. И чем меньше тиражи – тем большим почтением окружают книгу, этот почти раритет. Родилось новое удивительное рукоделие: сделай книгу сам.

 

О, это очень непросто и невероятно увлекательно! Представьте себе, что это «Василий Теркин», рукописный, на неровно оборванных листах, сшитый сапожной иглой, помещенный в полевую сумку, слегка присыпанный махоркой, с обкусанным карандашом и парой исписанных конвертов. Если это стихи, написанные не Твардовским, а лично вами, придумывается и совсем другой антураж: они, в зависимости от содержания, могут быть каллиграфически исполнены на веленевой бумаге – или оберточной. Сопровождены рисунками или коллажами из гламурных журналов, обложка может быть кожаной или …или вы их помещаете в изящную коробку. Постепенно искусство ваше возрастает, у вас появляется свой переплетный станочек, масса замечательных материалов, от наборов цветной бумаги до всевозможных кисточек и перьев, туши и краски.

На канале Культура ТВ я смотрела, затаив дыхание, как этим самозабвенно занимаются маститые художники, творя Книгу в единственном экземпляре – уникальный подарок!

 

Я человек невероятно увлекающийся, тут же решила, что мне нужен ватман, акварельные краски и подбор своих пейзажных стихов. Каждый будет каллиграфически исполнен на …вырезанном кленовом, дубовом, ясеневом листике, раскрашенном в цвета осени. Черенки связаны небрежно лентой или узким отрезком цветного шелка… Пока я в раздумьях… Может быть, лучше затеять зимний сериал – снежинки, вырезанные по контуру и прорисованные голубой тенью…а сами стихи – четко синим? Очень соблазнительно сделать и свою книгу прозы, коли уж я вылетела из коллективного сборника лучших прозаиков Поэмбука. У них там наберется около трех десятков рассказов на всех, а у меня только не напечатанных уже пятнадцать! Да для книги про любовь больше и не надо, эти-то суметь бы оформить.

 

Теперь я, плавая в бассейне, закусывая в гостях семужкой или пиная сугробы на прогулке, только об этом и думаю, ведь Новые год близко, подарки следует готовить загодя, а времени почти не осталось. А тут сочинился новый стих про выставку картин Пабло Пикассо, и я подумала, а почему бы не сделать сборник стихов «Любите живопись, поэты!» - и расписать его собственными авангардными рисунками? Поиск затягивается!

 

Пабло из Парижа в Москву

пригнал козу,

нет-нет, не борзую,

а бронзовую,

- в этой стране берёзовой

самое ей и место,

шагаловских коз вместо,

улетевших в Париж.

Шалишь, Пикассо, шалишь!

 

А еще - гальского петуха,

поклевать горошек у хат,

что лет двести назад сгорели

с лежащими на печах Емелями.

Художник, не болтай зря,

- печи русские не горят,

полыхает над снегом заря,

а на печке ездят в гости к царям.

 

...Кубистическая белиберда,

Авиньонские девы, абсент,

Но толпа идёт по следам,

А он создает прецедент.

Надбровные дуги и скулы

сместились на профиль, глаза

горящим углём пырнули:

где тут ваша Рязань

с дивными пирогами?

Тоже - сказочники, и в Кремле

и в эвенкийском вигваме!

 

На шаре – балансировка,

голубой период... это не то,

что ты подумал, двинув игриво бровкой,

это - почти шапито!

Обнаженная - нежной линией,

Взрыв Герники – не сложить,

черным зигзагом - по синему…

Отражение – не по лжи.

Восприятие - без уныния.

 

Да ведь и с самим стихом еще надо поработать, как раз к следующему Новому году поспею)))