Карабасыч

Если говорят, что чужая душа – потёмки, то представьте себе, что означают понятия «чужая страна» и «чужой язык». Так получилось, что перед командировкой в Афганистан я долбил афганский язык – пушту. (Он в Афганистане является таким же государственным языком, как и дари). Нас «долб…ильщиков» было довольно много, но мы учили разные языки, кто - дари, кто - фарси, кто - пушту. И с разной степенью успешности. У меня получалось настолько хорошо, что преподаватели предлагали «выпнуть» меня в Афганистан раньше окончания срока обучения, так как дальше «в классе» учить меня нечему, а остальному - "жысть научит" в стране-носителе языка.

Так оно и получилось. В ДРА я овладел языком настолько, что сами афганцы шутили – если господина советника (мушавир саиба) переодеть в национальную одежду и заслать к душманам, то и они не сразу врубятся, кто перед ними. Благо что я сам от рождения, по облику и подобию, «восточный человек».

В первые месяцы «загранкомандировки» я, видя, что наш переводчик (или переводящий) с дари на русский испытывает трудности, активно вмешивался, просил перевести диалог на пушту и шпарил перевод, сражая афганцев своими познаниями афганского языка. Но…. Один раз нарвался на курьезный случай.

Сидим в узком кругу – командир афганского погранполка, начальник политотдела полка, старший советник, советник по тылу, советник по политической работе и я - советник начальника разведки полка.

Командир (мы «за глаза» звали его Чапаев – за взрывной характер, малый рост, щуплость и усы, как у Василия Ивановича) таджик по национальности, но прилично знающий пушту, проводил с нами «политинформацию» - рассказывал о том, какие новости передали «вражьи голоса» по радио. Рассказывал на дари, а переводил наш советник по политической работе (штатного переводчика у нас не было). Когда последний начал мямлить и спотыкаться, я попросил командира перейти на пушту, на что тот любезно согласился и продолжил. Я взялся переводить и начал, без запинки и заминки, тарахтеть:

- Как сообщает Би-Би-Си, вчера в Пакистане группой подпольных революционеров было совершено покушение на главу государства Зия-уль –Хака. В результате попытки теракта генерал не пострадал, но погибли пять…азербайджанцев.

Наши сразу же меня остановили: - Погоди! А при чём здесь азербайджанцы?! В ответ я взорвался: - Откуда я знаю? Может он своим не доверяет и личную охрану из азербайджанцев содержит! Если вам не нравится как я перевожу, то пусть дальше Серёга (советник по политической работе) мучается!

Командиру, увидев, что между нами возник спор, улыбнулся в свои чапаевские усы, быстро написал на клочке листа слово на пушту – телохранители (сату’нкай). И объяснил, что он телохранителей назвал на дари – …«азербош». Блин, а у нас в регионе азербошами азербайджанцев называют!

Всем хороша была советская школа иностранных языков, сильная во всех отношениях и смыслах. Но в Афганистане все смешано и перемешано на сто рядов. Трындят на дари, а уставы написаны на пушту, все команды – на пушту. Трындят на пушту, а при упоминании номеров воинских частей и соединений – нумерацию озвучивают на дари.

Вот такая фигня вышла.