Макеенко Людмила

Не буду уподобляться некоей особе, которую «бесят люди, не умеющие читать», и переходить на личности. Как личность, она меня не интересует. Просто поговорю о том, что у меня вызвало вопросы к строчкам из её стихотворения.

Лёгкий жар. Внутривенный. Июльский.

И вот призрак неспешно скользит вдалеке

в старомодном изорванном фраке. За тобой.

 

Первая строка — парцелляция в чистом виде, потому что два уточняющих определения к существительному «жар» (внутривенный и июльский) паузами (на письме — точками) отделены от определяемого слова. Такой приём используется для усиления эмоционального воздействия, и здесь он вполне оправдан.

Вторая и третья строка могли бы быть одним предложением, поскольку можно предположить, что обстоятельство места «за тобой» относится к сказуемому «скользит» и отделено от от него. Других сказуемых не наблюдается — в контексте всего, написанного до парцеллята, в том числе. Посмотрим, может быть после него есть такое сказуемое? Читаем:

Чуешь зной? — Так приходит любовь и вплетает горящие маки

в смоль растрёпанных кос невесомой рукой,

нарушая биение сердца, вдох-выдох, покой

задремавших в соцветиях ос...

 

Пробуем задействовать «Чуешь зной?» в качестве базовой части предложения.

За тобой. «Чуешь зной?» — опять получаем обстоятельство места.

И уж никак не дополнение, как утверждает автор: пришёл — за кем? — за тобой. Нет такого слова — пришёл — ни явно, ни в подтексте(призрак же ещё вдалеке?). Или скользит за тобой=пришёл за тобой?

И кто «лоханувшийся» и прилипала (сам дурак с глазами на затылке повторяется автором стихотворения с упорством маньяка) — автор или судья?