Иванчай Таня

30 декабря я испытала на себе первое действие магии Курасавы "Телохранитель" (1961), через пару дней - "Расёмон" (1950), а вчера в ночь мне на голову еще прилетело - "Храни меня, мой талисман" Романа Балаяна (1986).

*

Отступление на правах крамолы:

В юности я вычитала у Джима Моррисона: "я хочу, чтобы мы были такими же великим, как Love".

Мы добыли кассету и послушали - да ладно, чем же оно лучше, чем Doors?

Месяца через два меня потянуло переслушать: "А, нууу, вообще - да, можно понять, почему Love были кумирами Моррисона".

Переслушав третий раз, я была вынуждена признать, что мои любимые Doors так и не стали такими же великими, как Love.

*

После "Великолепной семерки", засмотренной до дыр в юности, в первый просмотр "Семи самураев" ты понимаешь, что ни фига не настигаешь эту...эстетику далекого Мастера. И сдаешься лет на пятнадцать.

 

И в канун нг на экране внезапно оказывается "Телохранитель". Ну зачем на ночь-то...

Боооги, какая камера!..

Графика лиц, фигур, прожаренность и точённая точность композиции кадра - оно живое и совершенное. Фантастика. Восторг. Это раз.

Музыка - слушайте, дааа, это все-таки музыка: то, что в первых пиратских слепых копиях шедевров Куросавы ты воспринимаешь как антигуманный грохот по кастрюлям. И она кайфовая. И она тоже делает кадр и звериные повадки людей в кадре. Это два.

Динамика, харизма, драйв главного героя, наемник с головой на плечах, у которого свои понятия о чести наемника (вы понимаете же, о чем я), который - да, работает за деньги, но который к ним не пристегнут умом и сердцем - три.

Ты впечатываешься в Японию, как мотылек в янтарь - со всеми потрохами - это навеки вечные (как и с квадраченто), аминь.

 

Потому что... В "Расёмон" такие русские слякоть и босые ноги, и разруха Ворот, и дождь. Это же высший пилотаж до Вавилонской башни, когда люди говорили на одном языке.

А докопать до реальности со слов людей, даже мертвых - нЭможно.

Это, кстати, мощный по своей художественной силе эпизод - с допросом убитого.

И кайфовый прием: 4 свидетеля/соучастника - 4 тропы одного сюжета.

Я так понимаю, что Куросава первым в кино его применил.

Мастер - это тот, кто проводит на стене Апеллесову черту, скупым штрихом - суть человеческой природы: люди, попадая в русло каких-либо обстоятельств, искажают, преломляют, берут на себя вину, чтобы себя оправдать, скрывают детали истории в своих интересах через кривые и пыльные зеркала.

И Мастера в кино нЭможно предсказать. "Потому что свободным человека делает только нож" (с) зачеркнуто - поворот к монаху. И сила этого поворота не вписывается в религиозную систему координат - там тесно.

*

"Храни меня, мой Талисман".

Вряд ли я стала бы смотреть кино с таким названием, если бы не други мои поэты Александр Курапцев и Вера Агаркова. И если бы не Янковский, Абдулов, Друбич, Адабашьян.

Да, это первое кино, где меня впечатлила в полный рост работа Александра Збруева. Этот великолепный тандем двух друзей Янковского и Збруева останется со мной надолго.

Балаян... Мы все утро проговорили с Верой про "я убил человека".

Это неимоверно высокий пилотаж.

И все на фоне каких-то офонарительных бабок и ТАКОГО РЕДКОГО дружеского стебного юморка.

И Окуджава живьем играет сам себя.

И Козаков - который мимо меня, но пусть будет.

И еще одна грань Янковского и его, ДА - личности - ну, давайте, поспорьте, что это любой профессионал сыграет: "я убил человека".

И новый ракурс Абдулова - он тут добровольно скинул с себя все свое обаяние - нате вам Дантес, пришейте в себе Дантеса.

Друбич молодец.

Сколько жеж еще белых пятен на моей карте...

P.S.

Так вот про название: на мой слух, субъективно - я бы не стала ограничивать круг зрителей любителями и поклонниками бессмертного русского поэта, его судьбы, потому что тема вскопана огромная, человеческая.

 

Как бы вы назвали этот фильм после просмотра, если бы не увидели названия в начале, а надо подписать видеокассету? *-)

Я бы вот сегодня, в наше время, назвала бы "Я убил человека" или "Пришей в себе Дантеса".

 

P.P.S. Да, у меня теперь новая любовь - Тосиро Мифунэ