Наташа Корнеева

ДВА СОЛНЦА Зверь

3 дек 2020

Альфа-бета! Альфа-бета!

Мы хозяева планеты!

Миллионы! Триллионы!

Мегаватты! Мегатонны!

Два или три дня собиралась написать. Вот. Но, то нога разуется, то пи*да раздуется.

Как-то так.

Впервые посмотрела спектакль поздней осенью 1997 года. Мы с дочерью только-только

перебрались из Хабаровска в Новосибирск. Работу искать не торопилась. Да вообще

не люблю работать. Но дочь в школу ходила. Училась она во вторую смену.

Дрыхла до обеда, потом отбывала наказание в колонии среднеобразовательного режима.

А вечером мы с ней шерстили по злачным местам.

В этот раз выбор пал на театр юного зрителя "Глобус". Давали "Зверя (Два солнца)".

Спектакль поставлен по пьесе, написанной еще в восьмидесятые годы

Михаилом Гиндиным и Владимиром Синакевичем.

В те времена я еще рулила сама. Поздняя осень в Сибири - это зима, причем такая,

что некоторым регионам и не снилась. Минус тридцать в конце ноября скорее норма,

чем неожиданность. Гаража у меня не было, "Королла" мерзла на платной стоянке

под окнами типовой девяти этажки. Да. Про "вьебасту" тогда я и слыхом не слыхивала,

единственное, что предпринимала, так это таскание аккумулятора туда-сюда,

подзарядка на ночь и долив в него допинга.

Вот и в тот вечер спустилась подмышкой с аккумулятором, задохнулась морозом,

быстро воткнула агрегат под капот, сжавшись в комок, уселась в машину и, мысленно

перекрестившись, повернула ключ зажигания. Т и ш и н а. Эта сука заводиться не желала.

Я начинала коченеть и материться.

Из каморки охранников ко мне уже вальяжно вышагивал то ли Чип, то ли Дейл,

на тележке тащил "прикуриватель", в предвкушении хрустящей денежки.

Однако денежку я ему давать не собиралась, так же, как и пользоваться его прикуривателем.

Нет, дело не в том, что мне жалко. Дело в том, что у меня не механика, а автомат.

И я на собственном опыте знала, чем чревато это прикуривание. Ремень слетал только так.

И потом вылезал такой геморрой, что ну его нафиг. Лучше уж пусть до весны стоит колом

эта "Королла". А я и на такси покатаюсь с не меньшим комфортом, а еще и большим.

Поматерившись и зло вздохнув, повернула ключ еще разок, при этом пригрозив своему корыту

сдать его на металлолом. Завелась, сцуко. Чиподейл загрустил, развернулся и побрел в каморку.

Мы почти не опоздали. Полный зал. Наши места заняты. Спектакль начинается.

Тетенька с халдой обеспокоенно семенила к нам. Извинилась.

И ... усадила нас в первый ряд, по центру, на места,

которые на всякий пожарный всегда держали свободными. Для администрации,

для нежданных высоких гостей.

Мы - довольно высокие, у меня рост сто семьдесят, у дочери - сто семьдесят шесть.

Давайте, я теперь совсем немного расскажу о спектакле. Оно того стоит.

Пьесу в программке описывали как антиутопическую. Сюжет апокалипсический.

Декорации спартанские, актеры все лысые (почти все),

атмосфера поганеннькая и угнетающая.

Спектакль охренительный. Игра - гениальная. Постановка - за гранью.

Зал реагировал, как единый живой организм.

Думаю, что многие видели "Зверя". Мертвый мир, жалкие остатки существ "родства непомнящих".

Потеряно все: имена, культура, историческая память, цивилизация, Бог. Никакой истории. Н и ч е г о.

Шакалят по мертвой планете безликие существа в поисках "чего сожрать", где поспать , кого поиметь. Абсолютно беззащитные, но каким-то чудом выжившие, повинующиеся своим инстинктам. Это люди.

Ну, и конечно же, Зверь., как шанс вспомнить себя, а заодно и бога. Это был 1997 год.

У меня возникло желание пересмотреть спектакль сегодня.

Долго искала постановку "столетней" давности. Есть много новых.

Но не то, не так.

С большим трудом удалось найти постановку Томского театра 2003 года.

Внизу, в комментариях, ссылка на этот спектакль.

Видео вверху - это часть художественного фильма.

Что еще хочу сказать ... действующие лица пьесы беспрекословно подчиняются

лидеру (человек со стеклами на глазах - тупой дегенерат) ... да ...

А ведь выросло целое поколение стада, прогнувшееся под авторитарный режим,

которое приспосабливается, согласно кивает "лысой" башкой, пассивно хавает все дерьмо,

которое ему пихают, готовое к любым внушениям.