Кот Львовский

С опозданием (моя жизнь ведь не только из сычевания на (около)поэтических сайтах состоит, ага) публикую этот пост. Человек, которого не стало 17 марта, вряд ли нуждается в представлении. Здесь не будет пафосных, слезливых, скорбных и высокопарных слов. «Дед» вообще принадлежал не к тому человеческому типу, который уместно унижать своей жалостью. За свою жизнь Эдуард Лимонов успел сменить множество ипостасей – и поэта-диссидента (оказавшего неоспоримое влияние на Д.А. Пригова, Вс. Нерасова, И. Ахметьева и прочих апологетов эстетики «настолько плохо, что аж хорошо» и стилизации под литературные экзерсисы графоманов), и политэмигранта, и контркультурного писателя, и постсоветского возвращенца, и легенды левопатриотической оппозиции, и друга культового сибпанка Егора Летова и «готического» барда Ганса Зиверса (в миру Александр Дугин), и сторонника традиционных ценностей, рвущего ванильному обывале шаблон своим несоответствием декларируемым идеалам (все ведь помнят пассаж про негра, да? ;-) ). Впрочем, оглашение любого рода послужных списков – это лишь разговоры в пользу бедных и интеллектуальный онанизм. В том, что касается усопшего, стихи гораздо красноречивее.

 

***

 

И этот мне противен

И мне противен тот

И я противен многим

Однако всяк живет

 

Никто не убивает

Другого напрямик

А только лишь ругает

За то что он возник

 

Ужасно государство

Но все же лишь оно

Мне от тебя поможет

Да да оно нужно

 

1969 - 1970

 

***

 

Жара и лето... едут в гости

Антон и дядя мой Иван

А с ними еду я

В сплошь разлинованном халате

 

Жара и лето... едут в гости

Антон и дядя мой Иван

А с ними направляюсь я

Заснув почти что от жары

 

И снится мне что едут в гости

Какой-то Павел и какое-то Рембо

А с ними их племянник Краска

Да еще желтая собака

 

Встречают в поле три могилы

Подходят близко и читают:

"Антон здесь похоронен - рядом

Иван с племянником лежат"

 

Они читают и уходят

И всю дорогу говорят...

Но дальше дальше снится мне

Что едут в гости снова трое

Один названьем Епифан

Другой же называется Егором

Захвачен и племянник Барбарис

 

От скуки едя местность изучают

И видят шесть могил шесть небольших

Подходят и читают осторожно:

"Антон лежит. Иван лежит

Ивановый племянник

Какой-то Павел и какое-то Рембо

А рядом их племянник Краска..."

 

И едут дальше дальше дальше...

 

1969

 

***

 

В совершенно пустом саду

собирается кто-то есть

собирается кушать старик

из бумажки какое-то кушанье

 

Половина его жива

(старика половина жива)

а другая совсем мертва

и старик приступает есть

 

Он засовывает в полость рта

перемалывает десной

что-то вроде бы творога

нечто будто бы творожок

 

1967 - 1968

 

***

 

Ах родная родная земля

Я скажу тебе русское — «бля»

До чего в тебе много иных

молодых и нагих

 

Так зачем же тебе я — урод

народившийся из темных вод

подколодных ночных берегов

городов

 

Так зачем я тебе от стены

Где всегда раздвигали штаны

Где воняет безмерно мочой

Так зачем я тебе городской

 

Краснощеких возьми деревень

У них поросль растет каждый день

Я зачем тебе с тонким лицом

Со здоровым возись подлецом

 

Отвечает родная земля

— Ты назад забери свое «бля»

Только ты мне и нужен один

Ты специально для этих равнин

 

Ты и сделан для этой беды

для моей для травы-лебеды

И для шепота ржавых ножей

Я ищу бедной груди твоей

 

Но за службу такую плачу

Твое имя свиваю в свечу

и горит же она все горит

тебя всякий из русских простит

 

И поймет все поймет

шапку снимет и слезы прольет

 

1971 (?)