Сикамбр Неистовый
Я так думаю
16 мар 2020
В дневнике использованы фрагменты стихов Виктории Кольцевой из цикла "Фарисей"
Опять заголосит
в надорванную просинь
петух или другой бессонный бузотер.
И чей-нибудь птенец,
прекрасный как Иосиф,
проснется и уйдет от братьев и сестер.
За тридевять страниц
за вычетом пролога,
на литографский слой песка у мыса Горн
где менее всего охота слыть пророком
и миру предвещать погоду и прокорм,
и тучные стада и облачные перья,
покуда не взойдет нагрудная звезда
у вечного жида и юного еврея,
виновного что ночь,
и суша, и вода.
Как ни старался перевести эту фразу на латынь, все одно получится «Cogito ergo sum». Хотелось чтоб не в смысле обычного силлогизма, а выше - нечто вроде философского картазианства, ибо я сегодня
«фарисей».
Нет, не тот, о котором можно прочесть на первом поисковом «выкидыше», а самый что ни на есть злодей и лютый враг самого «Панариона».
Знал ли автор радикального сомнения, насколько живучим окажется его изреченное детище? Наверное, сомневался. А веком спустя…
Стирается свинец в неистовых широтах
и черная волна выбрасывает соль --
хоть пальцами читай,
ощупывая что-то
и вещное как плоть,
и вещее как боль,
и ветхое как пыль с подветренной страницы --
вот так и пролистать, отряхивая год.
Но снова прокричит заезженная птица
и вечное перо продолжит оборот.
За две недели до отбытия на вечное пребывание в Вестминстерское аббатство, великий магистр братства ордена Приората Сиона прощался со своим тайным архивом. Ненасытный огонь камина, подобно тому самому, изголодавшемуся померанскому шпицу, принимал из щедрых рук хозяина исписанные листы, письма, рисунки, рукописи. Среди массивного вороха бумаг подлежащих уничтожению рука Исаака наткнулась на нечто твердое, аккуратно завернутое в старую льняную ткань. – Неужели она! – промолвил старик. Да, это была та самая диковинная колледжская тетрадь, доставшаяся в наследство от отчима, времен детства, юности, времен первых опытов.
Отбросив свое занятие и откинувшись в глубокое гриплингское кресло, он открыл её на первой попавшейся странице. Слева на развороте была запись:
сомнению подлежит вся информация, полученная нами от других людей и от наших органов чувств, поскольку и другие люди, и наши чувства могут обманываться. Мы можем сомневаться и в самом существовании внешнего мира, о котором нам свидетельствуют чувства, и даже в существовании собственного тела. Единственная истина, в которой невозможно усомниться -
cogito ergo sum
Обнаруживая в себе идею наисовершенного существа и свое собственное несовершенство, мы приходим к выводу, что причиной этой идеи может быть только реально существующее наисовершеннейшее существо –
Бог.
- Дорогой Рене, знали бы иезуиты, в какой степени ты превзошел самого Аквината! Как могли не оценить тебя? Судьбы насмешка настолько же забавна, насколько сильно и бесполезно твоё оружие, вложенное в руки ученика. Всего две буквы! Две дьявольские буквы и наш Бог…наш Бог стал орудием в руках убийц.
А что же «князь философов» из Аквино? Сколько желчи и лимфы понадобилось бы Галену вытянуть из доминиканца, чтоб получить Фому Близнеца? Остается только восхищаться мудростью Иисуса, что сделал из четырех двенадцать. Как могли в нем ужиться - пятикратное осознание Бога и …
Всего две буквы…. катары, альбигойцы, камизары, гугеноты…
Ты ждешь, Исус? Мне горько, я устал.
От мук неверья, страшного креста,
лишь пятая стрела сулит свободу.
Ты ждешь, а вдруг любовь уже не та…
мы сдали дом Отца, и дом распродан.
Сколько же нужно доминиканцев, чтоб выстроить дворец Гундафора? Сколько нужно греха, чтоб выстроить Церковь? Вероятно, Петр ужаснулся увидев их базилику со своим именем. Если саддукеи отказались бросить «цену крови» в корвану, то их легаты нисколько этим не гнушаются. Если кто убьёт отца, мать, брата, сестру, жену или вообще родственника, он очистится от греха и преступления, если уплатит 6 гроссов… если один человек участвует в нескольких убийствах в одно и то же время и по одному и тому же случаю, он может очиститься от вины, если уплатит 30 турских ливров…кто убил свою жену с целью жениться на другой, может получить отпущение, уплатив 8 турских ливров и два дуката…отпущение кровосмешения - 4 турских ливра…содомский грех и скотоложство - 36 турских ливров…
Ты ждешь у моря или между скал,
с Петром? а я узнал родство с Иудой…
Как дичь твою, я гнал себя повсюду,
и вот теперь, как старый пес, упал.
Посмейся, Петр, а лучше ужаснись --
вода, как червь, подтачивает камень.
Душа Иуды опускалась вниз,
пока я веру осязал руками.
За что же они так ненавидят Искариота? За то, что он отрекся от платы за грех? За то, что он не такой как доминиканцы, иезуиты…
Слепой подкидыш, сын детоубийц,
я привыкаю к запаху страниц,
к порядку слов
и азбучным началам.
Вот первая печатная строка:
морская соль целебней молока
родивших и отрекшихся от сына.
На ней взрастает зверь, а не мужчина,
несытый зверь под видом чужака.
Зачем судьба у зверя шестикрыла,
вражда народов мир рабов нисан.
Непосвященный в тайны,
я писал:
морская соль прозрачна как чернила,
отпущенные в лавке у менял.
Cкажи, моя любовь, а ты любила
меня,
еще безгрешного меня.
Меня, чей грех зацвел как мертвый посох,
едва кропимый влагой изо рта.
Морская соль упрямей, чем вода,
смывает грех за изгородь погоста:
молчишь и оформляешься в кристалл.
Покончив с воспоминаниями и отложив колледжскую тетрадь, великий магистр вновь принялся перебирать и сжигать документы архива.
Случайно ли - намеренно ли, но одна из тайных рукописей так и не была уничтожена .
Вражда народов, мир рабов, суббота.
Не кошелек, не божия забота,
к писательству таинственная страсть
на век-другой позволит не пропасть.
Пока глядит
немотствующий кто-то
бесстрастно то ли в душу,
то ли в пасть.
Награды
Почитайте стихи автора
Наиболее популярные стихи на поэмбуке
