Нестерова Татьяна

Среднюю провинциальную школу я закончила в 16 лет. В июле мне стукнуло 17, и я поехала в Москву поступать в МГУ.

 

В младших классах моей настольной книжкой были «Приключения Незнайки» Носова до тех пор, пока я не раскопала в кладовке папины сокровища. Перевязанные  крест-накрест верёвочками, там пылились стопки журналов: «Наука и жизнь», «Техника молодёжи», «Знание-сила».

 

Моё детство совпало с бурным покорением космоса. А местоположение однажды совпало с папиным кладом, в котором ждали меня герои Бредбери, Лема, Беляева, Уэльса, Стругатских… . Таких авторов еще не было в библиотеках. Космические приключения манили не сказкой, а реальными перспективами. Совсем перестали волновать всякие там барто, михалковы и даже носовы.

 

Мой маленький мир взорвался и расширился до бесконечности вселенной! Я, как тот домашний попугай, вдруг вылетевший в форточку на волю, обалдела от пространства, которое можно и обязательно нужно было осваивать.

 

Годичные заочные подготовительные курсы при МГУ, задачки, которые не могла решить даже наша учительница математики. И вот Москва. Я с мамой и с большеглазым оптимизмом приехала поступать в МГУ. Страх? Какой страх у девчонки уже столько лет каждый вечер ныряющей в чёрные дыры и раскручивающей пальчиком новые галактики?!

 

В приёмной комиссии абитуриентке дали ордер для временного проживания в общежитии. Мама проводила дочь до самого высотного здания столицы. Впервые в жизни лифт вознес меня на пятнадцатый этаж, где я познакомилась с соседкой, такой же абитуриенткой из Украины, и вернулась к маме.

 

Её поезд отправлялся вечером. Погуляли по ГУМ, Детскому Миру, пешком дотопали до Белорусского вокзала и распрощались на перроне.

 

Снова на Ленинские горы я приехала уже в сумерках. Прошла через проходную, поднялась на свой высокий этаж и встала у запертой двери. Девочки-украинки не было. Постучав еще минут пять, чуть подождав, вернулась к лифту.

 

И куда мне теперь идти? Где ночевать? Мама уехала… Вот так в слезах и полной растерянности вышла на улицу. Вечер уже медленно скатывался в ночь. А я медленно шла по двору в никуда и плакала. Чтобы никто не видел моих слёз, нацепила солнцезащитные очки и шла, запинаясь о свои же босоножки.

 

– Девушка, что с вами? У вас проблема?

 

Я остановилась.

 

– Вы почему плачете?

 

Как он увидел? Я же в очках?! И тут я заплакала по-настоящему, не прячась. Всхлипывая, прерываясь, рассказала о своей беде. Не понимаю, почему поверила. Он взял за руку и повёл:

 

– Не плачь и не бойся. Всё будет хорошо.

 

Он привёл меня на тот же пятнадцатый этаж, в тот же коридор. Сначала мы безрезультатно постучали в «мою» дверь, потом вместе зашли в комнату напротив. Там играла музыка, ходили, сидели, смеялись, пели, ели, пили, танцевали еще человек двадцать.

 

Помню, как я сидела на чьей-то кровати вместе с двумя девушками. Они держали в руках стаканы, а мне дали кусочек торта. Все они отмечали защиту дипломов. В какой-то момент, когда в меня уже совсем перестали вмещаться эмоции, события и торты, тот парень подошёл и сказал:

 

– Мы идём гулять. Тут живут наши девчонки. Ты у них переночуешь, а завтра твоя соседка вернётся. Поняла?

 

– Да.

 

– Я знаю, я точно знаю, что ты поступишь. А если не поступишь, приходи в МАИ, я там в приемной комиссии буду. Запомнила?

 

– Да.

 

И все ушли. Потом были экзамены, я сдала две математики и завалила сочинение. Сразу же слёту назло поступила в Академию печати, понятия не имея, что есть полиграфия.

 

***

 

Пришла весна, заканчивается первый курс, я успешная, уже влюблённая и почти москвичка еду в троллейбусе.

 

– Привет, как дела? Поступила? – какой-то незнакомый мужчина пристаёт.

 

Отдёргиваю руку:

 

– Простите, я вас не знаю и знать не хочу, – выпрыгиваю на остановке, троллейбус трогается, и я вдруг вспоминаю! Это же был он! Тот, которого я даже не поблагодарила.

 

Много лет прошло, но я его помню, и мне очень стыдно, что так тогда в трамвае... Хотелось бы встретиться и сказать «спасибо».