Кремень Н⩜дежД⩜

Не любят меня женщины. Да не в том смысле – тьфу на вас! В смысле творчества.

Заходят на страничку, смотрят поверх очков, улыбаются загадочно. Потом выбирают самое ниочёмушное стихотворение, говорят: "Ну, ничё так. Миленько". И бочком-бочком – к выходу.

Я не умею писать про любовь. Тут дело вот в чём. Творческий процесс (круто звучит, да?) у меня в голове активируется нажатием одной из двух кнопок.

На первой написано "фрустрация". Когда мир не такой, каким должен быть (то есть всегда), а убивать людей приличия не позволяют, срабатывает защитный механизм. Так появились мои любимые тексты. Ну, почти все.

Есть и ещё одна кнопочка. "Поржать" называется. Тут всё просто. Смех действительно лечит. Проверено. Нет, смех и дробовик в комплексе работают ещё лучше, не спорю, но мы ведь о стихах, да?

Это я к чему? Ах, да, к текстам про любовь. Точнее, к их отсутствию. Смеяться над любовями как-то не комильфо. Согласны? А фрустрация на этой почве накрыла меня в последний раз... Дайте подумать... В семнадцать. Точно.

Представьте: весенний вечер, прихожая, сумерки. Я стою с тортом в руках и (всерьёз!) мечтаю нахлобучить этот торт на голову одного недостойного человека.

Не-а, не нахлобучила. Ну, потому что заставлять кого-либо топать к метро с им же принесённым тортом на башке — поступок воистину свинский. Пусть и заслужил.

Тогда я в последний раз накарябала что-то про "смятение", "томление" и "будь же проклят". Потом – как отрезало.

Единственный "зрелый" текст о любви, которым я располагаю, так и называется — "О любви". Примитив, согласна.

Про пионы тоже писать не умею. Про лёгкую дымку предрассветного тумана над озёрной гладью. Такую "красоту" можно подавать только под каким-нибудь необычным соусом. Иначе зачем? Туманы и пионы со времён Тютчева нисколько не эволюционировали. А пытаться переплюнуть Фета... Нет, уж, спасибочки!

Ну, это я так – фантазирую. Может, женщины меня вовсе не за это не любят, а потому что горгона, к примеру. Кто их знает!