Подвинская Руслана

Я справляюсь. Но то, что я справляюсь не означает, что мне легко. Мне тяжело. И это тяжело не хочется делить с кем-то еще. В самые тяжелые минуты дня я предпочитаю никому не открывать то, что я чувствую. Открываю только тогда, когда становится лучше. Пытаюсь поделиться тем, что я смогла пройти это. Рассказываю, что именно смогла преодолеть, какие были сложности и трудности, что я испытывала, какие мысли были у меня в голове, какие выводы я сделала. Делиться результатами проще, чем процессом. Когда тяжело сейчас, внутри меня всегда есть фантомное ощущение, что это кому-то важно, что люди вокруг пусть и не знают той битвы, которая идет во мне, но стоят на моей стороне, поддерживают, оберегают. Поэтому я не делюсь. Я боюсь, что как только озвучу происходящее, встречусь с насмешками и упреками о том, что это не важно, не страшно, бывают вещи и похуже и моя война без идеи, без смысла и без повода. Тогда это иллюзорное чувство поддержки пропадет, мне станет еще тяжелее. По сути, я не оставляю людям выбора и возможности мне помочь, если бы у них было на это желание. Но я боюсь остаться без фантомной молчаливой поддержки больше, чем без возможной реальной помощи. В этом убеждает меня то, что до сих пор я справляюсь сама. Но это может значить обратное. Я не справляюсь и возможность для меня это заметить и ощутить - дело времени. И, если и когда это произойдет, я точно не смогу просить о помощи. Потому что потерять эту тонкую нить в виде иллюзий, за которую я продолжаю держаться - будет значить для меня неминуемое поражение.

 

Время от времени меня посещают мысли, что я не прошу о помощи лишь потому, что сама являюсь тем, кто мог бы осудить. Я боюсь, что глядя в глаза человеку, которому я бы открыла свою боль, я увижу насмешку и жалость, презрение. Однако суть состоит в том, что в своих фантазиях, когда я представляю подобные случаи - этим человеком на самом деле являюсь я. Мы всегда боимся увидеть ту или иную реакцию, потому что наше ожидание - результат собственного отношения к себе. Как, в нашем понимании, человек может отреагировать иначе?

 

Никак. Потому что в ответ на свои мысли мы себе говорим именно это. И я говорю себе: твои проблемы ничего не стоят, миллионы людей сталкиваются с такими же обстоятельствами и справляются, почему ты сейчас страдаешь?

 

Во мне нет ненависти к себе, но есть презрение к собственным слабостям, злость. Я злюсь на себя, потому что в своих мечтах и мыслях должна быть сильнее. Но насколько я должна себя разрушить для этого?

 

Простая истина о том, что я обычный человек, у которого бывают трудные жизненные ситуации, который может нуждаться в поддержке, бережности и заботе - не находит себе места у меня в голове.

 

Я пытаюсь с этим справиться сама и пока что я убеждаю себя, что у меня получается. Что я каменная стена. Что людям вокруг меня гораздо сложнее - поэтому, мои чувства наименее важны. Я не хочу оберегать себя, не хочу работать с разрушающими тенденциями, не хочу разбираться со своими мыслями, потому что считаю, что должна воевать одна. Не должна втягивать в свою войну близких мне людей, потому что у них идет своя.

 

Каждый день я пытаюсь отыскать свою боль, вычленить ее, иссечь и ликвидировать. Но за немалый промежуток времени я достаточно глубоко ее закопала, чтобы мне казалось, что я справляюсь.