Кому-то покажется скучно-однообразным зеленые сумерки поутру открывать и сумрачно мерить остывшее вдруг пространство, послушно смирившись, что осень всегда права. Да что эта осень? Ее пережить - не подвиг, ее украшает ясность, простой контраст. А здесь - переменных карт и значений кода, что тянет свой шлейф, но руки никогда не даст. Похоже, наш гордый нрав торопливо правит, пытаясь безжалостно выжать - ого! легко! - из мудрого свода не нами писанных правил, круша и ломая, сминая природу в ком. И вот - получай - ты, её и успех, и вершина! Живи и страдай, но не мысли о том, кто прав. Оскалив свой лик, как ни думай, но все ж - звериный, попробуй же выжить, живое в себе поправ.

 

Про...

 

Бьется жилкой упрямой в мозгу: «Он горд,

Презирает земное и чужд добра.

И в душе его ветер – седой вест-норд,

А в глазах его плещет сырой мистраль…»

 

Для тебя бы разжечь потеплей очаг,

Ты растянешься рядом – не муж, не брат…

Щек задумчивый лед отразит свеча.

Что же я? Не жена тебе, не сестра…

 

Здесь чужие не ходят – не их причал.

Здесь дела не в строку, а жесты скупы.

Мне не надо ни плакать и ни кричать –

Мы с тобой одно целое из толпы.

 

На века нагляделась я на тебя.

Где трава, что хранила изгибы тел?

Только сердце разгонится, торопясь

Привыкать к немыслимой пустоте.