Весною вертолётами нас высадили с геологами роту разведывать маршрут. Защитны маски приодели, спрайтом опрыскались там и тут. Кошмар! Столько мошкары! Живьём сожрут! Жара на солнце! Припотели! Кочкарники и кровососы в тундре достают.Я, начинающий охотник, с ружьём поставили вперёд от зверя защитить и дичи добыть впрок к солдатской пище в котелок. Как повезло! Классная охота! Постреливать уток на болотах. Что поразило и невдомёк! Дичь не взлетает, смотрит удивлённо - откуда на краю света стрелок?

Медвежья тропка уходит на холмик в березняк. Ну нет обойду лощиной, в охоте не мастак. Что вижу! На холме корова? Странно в тундре! Подымусь и посмотрю породу. И вот в двадцати метров предо мной двухметровый царь лесной. Стоит и влево, вправо ворочает головой. Нельзя! Но я взглянул ему в глаза ( поменьше человечьих, буравчиками сверлят), изучивают меня. Я крикнул от испуга слово хоть.Впоследствии думал откуда оно во мне родилось. Медведь не побежал, принюхивался, решение принимал. Вторично крикнуть я не смог, голос потерял. Разозлился! Нельзя бежать - стрелять, а пули закончатся топориком махать. Но Мишка побежал, солдат увидев, с десяток приближалось их ко мне. Я, устыдясь, в сторонку отошёл, где мелкой дрожью колотясь в себя пришёл.