Сколько я себя помню, мы всегда были с ним знакомы. Мы выросли в одном дворе хрущевской трехэтажки в маленьком городке, последнем по эту сторону границы. Он никогда мне не нравился. В детстве он мне казался толстым и каким-то скучным.

А когда началась школа, мы вообще перестали пересекаться. Учились мы неизменно в разную смену. А если и в одну, то в свободное время оба занимались спортом – он боксом, а я художественной гимнастикой. Так что я даже не заметила, что после 9-го класса он уехал в другой город, поступив в художественное училище.

Лишь когда я заканчивала 11-й, он опять появился в поле моего зрения. Вечерами, когда я, с ногами забравшись в кресло, любила почитать у торшера, он одно время (видимо, приезжал на каникулы) приходил в нашу маленькую квартирку к папе и брату. Оба они тоже были художниками: папа – скульптором, а брат – студентом художественно-графического факультета.

Позже я уехала учиться за тридевять земель. И там мне ни разу не вспомнился Роман (Да! Его звали Роман!).

На втором курсе я решила немного похудеть. И похудела. А потом… Сейчас я понимаю, что это называется анорексия, но тогда я просто думала, что мало ем. В общем, на каникулах я бегала в парке, чтобы не набрать лишних(!) килограммов. И во время одной их этих пробежек «случайно» встретила Романа (в то время он уже занимался какими-то восточными единоборствами). Все каникулы мы вместе бегали по утрам, ездили в горы. Там он читал наизусть рубаи Омара Хайяма. Там он сделал мне предложение. Там я ему отказала…

Я заявила, что уйду в монастырь. Наверное, это спасло меня от голодной смерти. Потому что «умерев для мира», я перестала медленно убивать себя голодом.

Время от времени я приезжала навещать родителей. Роман приходил. Мы разговаривали. Иногда ни о чем. Иногда о главном… Но я почему-то всегда уезжала.

Потом родители переехали. И 10 лет мы вообще не встречались. Пока мне не пришлось приехать в родной город, где тяжело заболела старшая мамина сестра…

Мы встретились на похоронах. А через несколько дней Роман просто сказал: «Выходи за меня замуж. Мы и так 20 лет потеряли…»

Нашу дочь мы назвали Анной – в память об умершей тете Ане.