- Хочешь бухать, умей и саночки возить!

Сказал мне бесцеремонно бородатый чувак со шрамом на шее.

- Да я, вроде, как и не хочу.

- Пофиг, чувак, твоего мнения тут никто и не спрашивает.

??????

- Пельмени покупал?

- Ну да… Покупал.

- а водяра чья была?

- Моя.

- «Корозию Металла» кто заказывал?

- я.

- Чувак, ты попал. Попал в райские кущи. Диман никогда не бывает никому должен. И это значит…

- Кому я должен, всем прощаю?

- Хм, тоже неплохой вариант… но нет… это не твой случай

- Видишь эту раскладушку? Сейчас мы ее распилим и сдадим на металл. У нас появятся денюшки и мы купим бухалова.

- Да я чего-то не хочу.

- То есть другу не поможешь пилить эту кровать?

- Да нет, конечно. Помогу.

- Ну и договорились. А потом сам решишь, пить или нет.

- Угу!

Распилили. Сдали. Получили. Купили

- Володь, да ты не бойся, это хороший спирт

- Да ну его нафиг, Диман, стремно же.

- ……. ЭХ……… ладно……… Вискарь есть. Берег для бабс…. Да им и спиртяга сойдет. А ты чувак в металле рубишь. Хорошо.

Достал бутыль Дениелса Джека. Бухнули. Много и интересно говорили. Точнее, рассказывал мне мой новый приятель Диман. О том, что он нефиговый барабанщик. И вокал у него нехеровый. Даже напел что-то. Заговорили о стихах. Сначала вроде было все нормально, но затем он отстранился как бы от меня, Закрыл глаза. Голос его зазвучал необычно. Было такое впечатление, что он вошел в некое подобие транса:

Не вам б****м меня судить,

И ковыряться в моей жизни.

Души вам не понять порыв,

Не осознать всего трагизма.

Тот не способен оценить,

И правильно понять поступков.

Кто не прохавал жизни низ,

Не жил, не рос среди ублюдков.

Тот кто не знает крови вкус,

Годов голодных и лишений.

Ну разве может рассуждать,

Прожив средь маленьких волнений.

Уж пусть я буду негодяй,

Зато я чист перед собою.

Своих грехов в сердцах стыдясь,

Вы лезете в чужую долю.

Мерзавцем быть уж лучше впрямь,

Чем лицемерья мерить гири.

Перед собою не таясь,

С улыбкой на кровавом пире.

Горит задорно огонёк ,

В глазах живых и настоящих.

Не нужно лицемерных слов,

И прочих барбитур бодрящих.

И в мире муляжей и лжи,

Ты ненайдёшь покой в трактире.

А на душе тогда легко,

Когда живёшь с собою в мире

 

Какое-то время он молчал. Я переваривал услышанное.

- Гони ее прочь, тугу печаль. Бухнем, чувак?

- Ты это сам написал?

- Эх, Брателла, нам ли жить в печали?....